Мы заскочили на кухню, чтобы взять что-то перекусить, и она практически сразу же наклонилась и обнюхала меня. Зачем она отскочила и ткнула в меня пальцем.
– Ага! – прежде чем я успела сказать хоть слово в свою защиту, она улыбнулась. – Я рада за тебя. И зла за то, что ничего не сказала.
Я почувствовала настоящее облегчение. Я ненавидела хранить секреты от Аманды. Таким наслаждением было открыться ей на Хэллоуине, рассказать, что я действительно думаю о Мэтте, и точно такие же эмоции я испытала вчера, когда моя тайная жизнь пловца всплыла на поверхность. Было невероятно сложно скрываться от нее эти две недели.
– Почему ты ничего не рассказала мне? – спросила она. – Какой реакции ты от меня ждала?
– Не знаю. Мне просто было стыдно.
– Почему?
Я ответила ей в лучших традициях Питера: просто пожала плечами.
– Кит-Кэт, ты никогда не должна стыдиться рассказывать мне что-то. Я постоянно сливаю тебе тонну самой постыдной информации на свете. У тебя достаточно компромата на меня, чтобы стать миллионером.
Она отрезала себе гигантский кусок тыквенного хлеба, и мы направились в мою комнату.
– Так, – начала она, устроившись вместе с тарелкой на моей кровати. - И что дальше?
– Ты о чем?
– О твоих занятиях плаванием, конечно же. Будешь пробоваться в школьную команду?
Я фыркнула.
– Во-первых, сезон закрыт, а во-вторых, даже если бы он был в разгаре, все ещё, абсолютно точно, нет! Я же огромная.
– Кэт, ты не огромная! Ты спятила? Ты выглядишь потрясающе!
– Ты не видела меня в купальнике.
– Так покажи мне, – потребовала она, вскинув руки. – Прямо сейчас.
– Нет!
– Тогда не ной, – сказала она. – Я знаю, что я вижу перед своими глазами. А я вижу, что ты выглядишь не хуже тех амазонок из команды Джордана. Ты их спины вообще видела? Больше грузовики напоминает.
– Я никогда больше не залезу в общественный бассейн, – отрезала я. – В смысле, в любой другой, кроме бассейна для реабилитации. Это как раз мой уровень.
Аманда закатила глаза.
– Я не собираюсь спорить с тобой, но я серьезно думаю, что у тебя безумно искаженное представление о своей внешности. Ты прямо как одна из тех анорексичек, которые смотрятся в зеркало и думают, что они толстухи. Ты не толстая, Кэт. Мне стоит провести интервенцию? Я не шучу.
– Нет. Я знаю, что я похудела, спасибо. Я понимаю, что я больше не такая пампуха. Но это не значит, что я готова дефилировать в лайкре.
Аманда покачала головой и засунула в рот еще один кусок хлеба.
– Шеф-повар, ученый, пловчиха... дамы и господа, есть ли хоть что-то, что она не умеет?
– Эм, выбирать сумочки?
– О, да. В этом ты ужасна.
56
День 107, понедельник, 1 декабря
ПОЛПУТИ ПРОЙДЕНО!
– Как дела? – спросила я сегодня утром у Питера.
– Хорошо.
– Как школа?
– Хорошо.
Бывали такие дни, когда мы шли в абсолютной тишине. Даже несмотря на все то время, что мы провели вместе на кухне, все наши совместные походы в школу, я все равно чувствовала, что недостаточно хорошо знаю своего братишку. Частично, из-за его нежелания говорить, частично, из-за того, что я никогда не уделяла ему достаточно внимания. Будучи совсем малышкой, он напоминал мне живую куклу-карапуза. Но со временем, я все больше втягивалась в свою рутину и отдалялась от него.
Но сейчас я изо всех сил стараюсь исправить это.
– Что тебе в школе нравится больше всего? – я не оставляла своих попыток. – Какой предмет?
– Математика, история, – пожал плечами Питер.
– История? Ух. Ты не говорил бы так, если бы историю у тебя вел наш учитель – Мистер Зомби.
Питер кивнул и продолжил идти. Да уж, умения поддерживать беседу ему было не занимать. Или его просто абсолютно не интересовала моя жизнь.
– Давай на чистоту, – не отступала я. – Как тебе прошедший День благодарения? Я знаю, что вам с папой не особо понравилось тофу, но что на счёт начинки? Тебе понравилось?
– Ага.
– Прямо понравилось-понравилось или просто сойдёт?
– Мне нравится все, что ты готовишь, – ответил Питер.
– Спасибо! Пожелания какие-нибудь будут? В смысле, я всегда готовлю все на свой вкус, но я открыта для предложений.
– Нет. Все и так хорошо.
– Пицца тоже нравится?
Я добросовестно выполняла свою часть сделки и готовила ему пиццу раз в неделю.
– Да, очень вкусная.
Может быть, именно поэтому я не уделяла достаточно времени на разговоры со своим братом. Он не слишком общителен.
Но, может, все дело в том, что я просто задала не ту тему.
– Ладно, – сказала я, – если хочешь поговорить о Трине, действуй.
Следующие секунд тридцать он не проронил ни слова.
– Она меня ненавидит– - внезапно выпалил Питер.
– С чего бы ей тебя ненавидеть?
– Я уже говорил. Я толстый.
– Нет, это она сказала Саванне, что ты толстый. То, что говорят другие, и то, что есть на самом деле, – разные вещи.
– А ты думаешь, что я толстяк?
– Нет, Питер. Я так не думаю.
– А я думаю, что ты была толстушкой.
– Огромное спасибо!
– Так ты ей и была.
С ним было невозможно спорить.
– Ладно, хорошо. Я была толстушкой. Но разве я все ещё пампуха?
– Нет, – рассмеялся он.
– Тогда, может, я симпатичная?
Он снова рассмеялся.
– Нет.
Я пихнула его в плечо.
– Ах ты ж детенок! Никогда тебя не любила.
– Взаимно.
– Мы в расчете, – рассмеялась я, протянув ему руку для рукопожатия.
Об этом мы и болтали до самого перекрестка. Ему было по прямой, а я должна была свернуть направо.
Питер притворился, что его безумно интересует земля под ногами.
– Как ты думаешь, я смогу когда-нибудь понравится хоть одной девчонке?
– Даже не сомневаюсь.
Он переступил с ноги на ногу.
– Почему? В смысле, с чего бы мне им нравиться?
– Хммм. А я могу выбрать только что-то одно?
– Да.
– Очень плохо, – сказала я, обняв своего братишку. – Ты умный, вдумчивый и добрый. Ты хорош в спорте, ты всегда выполняешь свою домашнюю работу, тебе не наплевать на людей и животный, у тебя потрясающие зеленые глаза, и однажды девочки будут голову терять от одного твоего вида, но ты должен отдать свое сердце только самой хорошей. Так пойдет?
– Пойдет, – он не улыбнулся и не смутился. Он просто принял это как данность, будто я сказала ему, что ванна свободна и настала его очередь мыться.
– Хорошо? – спросила я. Он кивнул, а затем пересек улицу и направился по своим делам. И ничего, что его старшая сестра только что сделала ему самый лучший комплимент на свете.
Ох уж эти мальчишки. Я начинаю думать, что они стали бы отличной темой для моего научного проекта.
57
День 114, пятница, 12 декабря.
Все ещё работаю над кинезиологической частью проекта. Иногда кажется, что информации настолько много, что мне никогда не соединить ее в единую теорию. Думаю, мне просто надо успокоится и продолжать в том же духе.
– Привет, – сказал мне сегодня Ник Лэнган на уроке Мистера Физера. – Как дела?
Я оторвалась от своей диаграммы.
– Что? – переспросила я. Ему определённо что-то от меня надо. Может, карандаш, а может, листик. С чего я это взяла? Мы с Ником никогда не общались. Он жил в мире, в который не было включено взаимодействие со мной. Я не понимала его, а он никогда не пытался понять меня. И нас обоих это устраивало.
Наши миры не пересекались где-то с третьего класса, когда он заявил нашей учительнице, Миссис Томарчио, что больше не станет читать книги, которые она задаёт, потому что они «незначительны» (она использовала это слово в педагогических целях, чем вынудила нас внести его в свой словарный запас). Ник предпочитал читать «только факты». Так что, пока все мы наслаждались сказками про говорящих животных и десятилетних частных детективов, Ник читал «Time», «U.S. News&World Report» и, если ему хотелось немного расслабиться, «Psychology Today».