– Нам, наверно, уже пора идти, – сказал он и попросил нашу официантку принести счет.
Я не уступала. Поскольку я слышала все истории Ника, я понимала, что есть кое-что, чему он еще может меня научить. Да, это не девушка, рассказывающая о своей стратегии в общении с парнями, но люди – они и в Африке люди. Вне зависимости от пола. Иногда ученым просто необходимо расширить свою исследовательскую базу.
– Надеюсь, ты не обидишься, если я подмечу, что ты невероятно успешен у слабого пола.
Ник улыбнулся.
– Что ты хочешь услышать?
– Ну, просто...я хотела бы услышать, что ты сам можешь сказать по этому поводу. Вне всяких сомнений, ты очень умный парень, так что у тебя наверняка есть какой-то секретный трюк. Помимо внешности, ведь, это есть у многих.
Каждый раз, когда я упоминала, что Ник симпатичный, он просто с этим соглашался. И правда заключалась в том, что чем больше времени я проводила с ним, тем большим красавчиком я его считала.
– Расскажи мне про свое секретное оружие, – попросила я. – Предположим, что есть какая-то рандомная девушка, которая приходит в место, полное парней, почему из всех них она выберет именно тебя?
Люди – забавные существа. Вы никогда не сможете предугадать, что они скажут в той или иной ситуации. Думаю, именно поэтому существует целый раздел психологии, который изучает и пытается предугадать мысли и поведение людей.
Я ожидала, что Ник начнет рассказывать о том, что девушки просто любят его мозги, что-то о том, что он собирается поступить в Гарвард, а затем получить Нобелевскую премию и бла-бла-бла. Кто его знает? Он мог сказать все, что угодно.
Но сказал он следующее:
– Мое секретное оружие заключается в том, что я умею ценить прекрасных девушек, Кэт. И сегодня моей ценностью являешься ты.
61
Я не ожидала, что наши танцы станут такими интимными.
Серьезно...это буквально противоречило моей природе. Но что-то взяло надо мной верх: какая-то химия, царившая между нами, что-то, что я не могла контролировать. Я была шокирована, я была в ужасе, понимая, что прямо сейчас мы с Ником Лэнганом обжимались на танцполе на виду у всех.
Мы слишком увлеклись друг другом, мы даже не танцевали, а скорее страстно целовались в объятиях друг друга на протяжении двух медленных песен. Наконец, ДиДжей сжалился над нами и включил громкую и раздражающую танцевальную дорожку, так что я смогла вырваться из плена Ника и перевести дыхание.
– Ох, – вздохнула я. – Это нехорошо.
Ник ухмыльнулся. Его зубы мерцали в свете софитов. Он поцеловал меня в шею и прошептал:
– А по-моему, очень даже неплохо. Пошли, давай убираться отсюда.
С превеликим удовольствием, спасибо. Потому что весь этот зал напоминал гигантскую центрифугу, которая вращала нас подобно пробиркам, отделяя мой здравый смысл от остальной части меня. Поддавшись этим причудливым химическим манипуляциям, какая-то ранее неизведанная часть меня полностью попала под чары Ника. И когда он увлек меня за собой, я даже не оглянулась. Меня не волновало, кто видел нас и как я себя вела. Мне даже казалось, что кто-то другой взял контроль над моим телом. Я стала этим существом, этим животным, этой девушкой в роковом платье, охмуряющей парня в смокинге. Это было нереально.
И научно-познавательно. Какая-то часть моего мозга понимала, что я получила множество новых данных для анализа. Но не сейчас. Я подумаю об этом, когда мои мозги встанут на место.
Еще одной интересной деталью для анализа был мой мозг. Сейчас все было по-другому, не как с Грегом. Возможно, все дело было в том, что Ник застал меня врасплох, выбил из привычной колеи, но фат остается фактом: мне не хотелось спать. Нонсенс.
Мы покинули душный бальный зал отеля и вышли навстречу холодному ночному воздуху. Несколько ребят стояли неподалеку и курили. Мне же нужен был свежий воздух.
– Ник...
Но прежде, чем я успела сказать что-нибудь умное или хотя бы связное, он схватил меня за талию и притянул к себе. И вот они мы, снова целуемся в объятиях друг друга.
Клянусь, мой разум покинул меня. Я была ничем более безмозглых губ и рук, живущих отдельной жизнью. Да уж, картина складывалась отвратительная. Но на деле все было на много-намного приятнее.
Наконец я услышала, как кто-то смеется над нами, и это разрушило его заклятие. Я оттолкнула его, пытаясь образовать между нами немного пространства. Ник стоял прямо передо мной практически задыхаясь, его губы были перепачканы моей ярко-красной помадой. Он напоминал дикое животное, только что вернувшееся с охоты.
– Ник, это очень плохая затея.
– Тогда давай пойдем куда-нибудь в другое место, – пробормотал он, как будто проблема заключалась в том, что я просто не хочу устраивать бесплатное представление.
Поверьте мне, это тоже было огромной частью проблемы. Я просто не такая.
Но больше меня волновало то неконтролируемое желание не останавливаться. Как я пришла к этому лобызанию с парнем, который мне даже не нравился?
Я поправила свое платье. Каким-то образом оно стало короче, чем в начале вечера. Я сделала все, что смогла, чтобы привести его в норму.
Ник подошел ближе. Даже его дыхание – чесночно-шпинатное, яблочно-персиковое дыхание – оказывало на меня неизгладимый эффект. Я сделала небольшой шаг назад, мне нужно было подумать.
– Сколько времени? – спросила я. Взяв его за запястье, я взглянула на часы. Шел двенадцатый час. – Мне надо идти, – сказала я. – У меня комендантский час.
– Да ладно тебе, – прошептал Ник, притягивая меня к себе и снова осыпая мою шею поцелуями– - Вечер только начался.
– Нет. У меня очень строгие родители, – да, я соврала, но мне нужен был предлог. Было сложно настаивать на своем, когда его руки покоились у меня на талии, а губы настойчиво бродили по моей шеи. Я могла провести так всю ночь.
– А ты и правда любишь разбивать сердца, – пробормотал Ник. – МакКини был прав.
И это сделало свое дело.
Что я творила? Что за существом я стала? Я не из таких девушек, особенно, когда дело касается парней, которые мне никогда не нравились. Клянусь вам, во всем виновата эта чёртова химическая реакция, которую чудесным образом активизировал темный танцпол, дыхание Ника и пот.
Я положила свои руки на его и аккуратно убрала их со своих бедер. Затем я приложила все свои силы, чтобы увеличить расстояние между нами.
– Я серьезно, Ник. Мне надо идти. Правда. Мне жаль.
– Ммм, – он снова притянул меня к себе и пробормотал в мои волосы. – А мне-то как жаль.
Взявшись за руки, мы пошли к его машине, останавливаясь через каждый шаг, чтобы снова начать целоваться. Это ни на шутку начинало меня беспокоить, не потому что мне не нравилось, что происходит сейчас. Я просто знала, что как только я окажусь вне его влияния, я очень пожалею обо всем случившимся. Все это ради науки. Все это для моего великого эксперимента. Судя по всему, Ник тоже ставил эксперимент на мне, пытаясь понять, сможет ли он преодолеть все мои моральные устои и как-то довести меня до такого беспомощного состояния.
Но я не была беспомощной, так ведь? Если та трещина, которую проделали во мне слова Мэтта, однажды уже смогла охладить меня, то сможет и сейчас.
Остаток пути до машины и всю дорогу домой, каждый раз, когда Ник тянулся ко мне или нашептывал что-то соблазнительное, или когда химические реакции снова завладевали мной, я думала о Мэтте МакКини. О том, насколько высокомерно он будет вести себя после этого балла, когда все начнут шептаться о том, как по-шлюшечьи вела себя я. О том, что Мэтт навыдумывает Нику и всем остальным.
Это сработало лучше, чем если бы кто-то залепил мне пощечину.
Когда мы добрались до моего дома, Ник выключил зажигание, погасил фары и притянул меня к себе, практически усадив на колени.
– Мои родители сейчас, вероятно, наблюдают за нами.
– Ну и пусть смотрят, – прошептал он, а затем его рука двинулась к моей груди.