А сегодня это дело совсем перестало нравиться Стрельцову. Что греха таить, испугался. В квартирке – то той, где майор живет, преступление произошло. Бабушку – соседку убили, да еще попытка организовать взрыв газа налицо. Беркутов жив остался, но не факт, что покушались не на него. И вот встает вопрос: с какого бока тут шеф? Сейчас расследование полным ходом идет, жителей дома опрашивают. Вдруг кто – то вспомнит, как он, Стрельцов, во дворе крутился? Без хвастовства он мог себя назвать заметным мужчиной. Стрельцов попытался припомнить, кто тогда во дворе был? Мамочка молодая с дворником ругалась. Тот размахивал своей метлой недалеко от коляски с ребенком. Дворник беззлобно огрызался. В беседке сидел подросток, цедил из банки пиво. И все. Трое потенциальных свидетелей – это не так уж мало.
Завтра он пойдет к Дубенко и спросит напрямую, что происходит. Но сначала скажет ему про убийство и посмотрит на реакцию. Хотя Стрельцов почти уверен, что это его рук дело. То, что начальник способен на такое, сомнений не вызывало. Не то, чтобы он считал его законченным негодяем, но человек, который помогает людям решать всякие нестандартные вопросы, берет за это гонорар практически не скрываясь, рано или поздно срывается. Безнаказанность порождает самоуверенность и притупляет осторожность. Ох, как не хотелось быть причастным! Так ведь теперь в сторону не отпрыгнешь. Денежки – то брал! Стрельцов вспомнил, как впервые шеф попросил его собрать информацию об одном чиновнике. Самую деликатную информацию. Знал Денис, что вторгается в частную жизнь, в общем – то неплохого, человека. Честный был слишком чиновник, а кому – то нужно было, чтобы взятку взял. Стрельцов его и так и эдак проверял, ну почти святой! И все – таки нашел слабое место – внебрачный ребенок. Все получилось, как клиент заказал. И конвертик вручили и вопрос решили. А чувство, что в дерьме искупался, у Дениса до сих пор осталось. Мог отказаться? Мог, но тогда полный конец карьере. Дубенко его просто бы выкинул со службы. Да и из города тоже.
Уже два года Стрельцов работает с шефом, вернее, на шефа. Но до сих пор никто не умирал. Люди уходили с хлебных должностей, на их место ставились свои, прикормленные. И вот – первый труп. Забитая фраза «запахло жареным» не выходила из головы. Денис даже стал напевать ее на мотив какой – то известной песенки. А сам лихорадочно пытался настроиться на разговор с Дубенко. Попытка будет дана одна, как саперу. Одна ошибка, один «не такой» взгляд, и Денису конец.
Глава 14
Егор вышел из подъезда дома и невольно поежился. Сырость, мгновенно забравшись под тоненькую куртенку, минуя рубашку, жадно приникла к телу. Оказывается, пока он сидел у Головановых, прошел дождь. Егор пожалел, что отпустил машину райотдела, все равно нужно было еще заехать к Кузьмину.
Беркутов вышел на Дворянскую и направился к остановке. «Хвала тому, кому пришла в голову мысль пустить по городским маршрутам «Газели»! Пятнадцать минут страха, червонец водиле, и ты на месте!», – Егор поднял руку и около него тут же остановился желтый автобусик. Всю дорогу до своего района он продремал, на миг приоткрывая глаза при резком торможении или повороте.
Когда Беркутов вошел в кабинет Кузьмина, тот что – то писал, низко наклонив голову к столу. Ткнув шариковой ручкой в сторону стула у противоположной стены, Кузьмин той же ручкой поскреб у себя в затылке.
– Как съездил?
Беркутов неопределенно пожал плечами.
– Вовремя успел. Эта ненормальная мамашка уже успела забрать девочку из больницы домой.
– Какая мамашка? Эй, ты не в курсе, что я не в курсе?
– Прости. Галина Голованова. Мать девочки, которая была рядом со мной во время взрыва в метро. Девочка хорошо рассмотрела парня со свертком. К тому же, она студентка и еще промоутер.