А вот и ОН: хлопнула входная дверь и дурачившиеся у себя в комнате младшие пацаны перенесли свои крикливые голоса в прихожую.
Женщина откинула покрывало на роскошной кровати, легла, только слегка прикрыв обнаженные ноги и сделала вид, будто целиком погружена в очередную серию Санта-Барбары.
Муж вошел в комнату, тускло — безразличным взглядом скользнул по жене и, мазнув ее губы коротким дежурным поцелуем, вышел, прихватив халат.
Она, подавив разочарование (умотался, наверное: работа — сплошные нервы), сообщила вслед, что ужин в микроволновке и уже всерьез погрузилась в мыльные страсти.
Минут через двадцать он снова появился в спальне, и в тот же момент хлопнула входная дверь.
Женщина, не отрываясь от экрана, спросила:
— Кто ушел?
— Мальчишки.
— Куда они?
— Я их гулять отправил, на улице погода прекрасная.
Она удивленно вскинула на мужа глаза, и тут же словно горячая волна плеснула в сердце, растеклась-раскатилась по телу, закружив голову и пробив сладкой дрожью колени.
Ее мужчина, горячий после душа, благоухающий лосьоном после бритья, стоял перед ней, сбросив халат. Его хитрющие глаза смеялись и уже ласкали…
Нет, это было не долгое и умелое наслаждение двух взрослых людей, изучивших друг друга до последней клеточки и понимающих партнера с полувздоха — полустона.
Это было сладкое безумство юных любовников, впервые ворвавшихся в сумасшедший мир неуемной страсти.
И не полированную гладь хитроумных кнопок, упрятанных в складках дорогого шелка ощущали его нетерпеливые пальцы. А шершавую поверхность пластмассовых желто-зеленых лимончиков, ревниво прячущих под незатейливым ситцем сокровища всей его жизни.
Чемоданная история
Хороший был чемодан у Ольги. Просто классный. Вместительный, на хитрых колесиках, позволяющих катить эту громадину и плашмя, и торцом, и как угодно. Вот если бы он еще прыгать умел!
Оля с трудом взгромоздила чемодан на площадку вагона. Отдышавшись, поднялась сама. Еще две схватки с узкими дверьми тамбура и купе и, наконец, победное заключение кожаного чудовища в темницу нижней полки. Пакет с необходимыми в пути причиндалами скромно примостился возле столика в уголке.
В открытое окно купе ворвался страдальческий голос:
— Я тебя еле нашла!
Ну, Лерка! Ведь договаривались на три часа ровно, чтобы успеть поболтать до отхода поезда. Правда, в этот раз она опоздала всего лишь на десять минут. Снег пойдет, наверное.
Глаза подруги уже блестели. Ее пылкая натура требовала настоящего прощания: со слезами, многократными лобызаниями и тому подобными штучками. И вовсе не важно, что через неделю она сама собирается в Москву, поступать в аспирантуру. И, естественно, остановится у Ольги, которая уже готовилась к защите.
— Давай ко мне, в купе!
Лерка отрицательно замотала головой:
— Не! Или я из поезда выскочить не успею, или паровоз сломается.
— Тепловоз, чудо ты мое. Ладно, иду. Посматривай пока в окно, чтобы мои вещи не сперли.
Когда Ольга, изрядно растрепанная после сцены под названием: «Прощай навеки!», вернулась в вагон, на свободном нижнем месте уже сидел новый пассажир.
«Вот мы даем, про все на свете забыли. Можно было и поезд угнать, а не то, что багаж утащить.» Подозрительно глянув на попутчика, симпатичного мужчину лет тридцати, Ольга приподняла полку и сунула к чемодану свой пакет, предварительно заглянув в него, словно невзначай.
— Ну и что показало вскрытие? — весело поинтересовался мужчина.
Ольга, густо покраснев, отмолчалась. Наверняка этот юморист стал свидетелем их прощания с Валерией, вот и позволяет себе насмешечки.
— Правильно, осторожность в нашем пассажирском деле прежде всего! — не унимался тот. — Но, поскольку, под моим неусыпным наблюдением, все оказалось на месте, можно начинать знакомиться. Алексей.
— А я теперь тоже обязана представиться? — решила сдерзить Ольга.
— Нет, конечно, не обязаны. Да, в принципе и необходимости такой нет. Ах, Оленька, Оленька!
Алексей до того точно скопировал Леркины интонации, и такие веселые чертенята брызнули у него из глаз, что собравшаяся было окончательно разозлиться попутчица не выдержала и рассмеялась.