— Крупп осознаёт важность ответа. Он прекрасно все понимает, ибо чувствует напряженное внимание, с коим достопочтенные встречающие ждут, что же он им скажет. Итак, кто из древних богов присутствовал при рождении этого милого ребенка?.. Знали бы вы, как жаждет Крупп вам ответить… Но, увы, забывчивость — вечное проклятие Круппа из Даруджистана… Возможно, то был… хотя нет, точно не он. Сие мне только показалось.
Болтливый толстяк оглянулся на приближающуюся карету с официальной делегацией и в который уже раз приложил ко лбу платок.
— Поспешные ответы способны увести в сторону… нет, еще хуже. Они способны создать ложное впечатление. Чем же тут можно помочь?
— Никак это Крупп? — воскликнул возница подъехавшей кареты. — Худ тебя побери, а ты-то что тут делаешь?
Коротышка повернулся и отвесил глубокий поклон с потугами на изящество:
— Ты ли это, Мурильо? Ужель ты избрал себе новое ремесло? Ну надо же, а Крупп даже и не подозревал в тебе таких способностей. А может, ты из скромности никогда не упоминал о своих талантах? Но осмелюсь заметить: ты выбрал не самых лучших коней. Для такого лихого кучера, как ты…
Возница хмуро поглядел на шестерку лошадей, впряженных в карету толстяка:
— Я тоже не подозревал, что ты способен подбить Мизу на заурядную кражу. А мы-то головы ломали, когда накануне отъезда из конюшни вдруг пропали все лошади. Сейчас я гляжу на этих и никак не могу отделаться от мысли, что они здорово похожи на тех, что таинственным образом исчезли.
— Уверяю тебя, дорогой Мурильо, это чистой воды совпадение, хотя по природе своей и весьма удивительное.
Из кареты выбрался широкоплечий лысеющий человек с грубоватым, потемневшим от гнева лицом. Он шагнул к Круппу с явным намерением схватить того за воротник. Коротышка попятился назад, однако не преминул широко раскинуть руки:
— Какие люди! Советник Колл, собственной персоной! Крупп приветствует тебя, давний друг и верный спутник, в окрестностях Крепи! А кто это приехал вместе с тобой? Да это же не кто иной, как советник Эстрайсиан Д’Арле! Ну что же, теперь, когда здесь собрались все истинно важные, наделенные полномочиями представители славного града Даруджистан…
— Ты только себя в этот список не включай, Крупп! — прорычал Колл, продолжая надвигаться на коротышку.
— Позволь сделать одно уточнение, дорогой Колл, — ответил коротышка, явно намереваясь в случае чего ретироваться в свою карету. — Крупп ничуть не погрешил против истины, назвав всех нас полномочными представителями Даруджистана. Но если вас с господином Д’Арле отправил сюда городской Совет, то скромный горожанин Крупп является посланцем досточтимого алхимика Барука.
Колл остановился, скрестил на груди свои мускулистые руки и недоверчиво переспросил:
— В самом деле? Алхимик отправил тебя сюда от своего имени? Что-то я про это не слышал.
— Вероятно, Барук решил, что сановникам городского Совета вряд ли интересны его частные дела. Более того, он и мне не говорил об этом напрямую. Но мы с высшим алхимиком настолько давние и близкие друзья, что зачастую слова просто не нужны.
— Хватит уже пустой болтовни, Крупп.
Явно недовольный вмешательством коротышки, Колл повернулся к Каладану Бруду и, поклонившись ему, сказал:
— Примите мои глубочайшие извинения, Воевода. Я — сановник Колл, а это — мой спутник, сановник Эстрайсиан Д’Арле. Мы прибыли сюда в качестве полномочных представителей городского Совета Даруджистана. Мне искренне жаль, что появление самозванца Круппа несколько испортило торжественность момента. Как вы уже догадались, никто его сюда не посылал. Так что я, с вашего позволения, незамедлительно отправлю этого трепача восвояси.
— Вынужден вас огорчить: пока что присутствие вашего… соотечественника здесь необходимо, — ответил Бруд. — Не удивляйтесь. Я вам потом все объясню. А сейчас предлагаю пройти в мой штабной шатер.
— Каких гнусных небылиц ты уже успел здесь понаплести? — осведомился Колл, с нескрываемой злостью глядя на Круппа.
Коротышка обиженно надул губы:
— О, сколь тягостно слышать такие слова из уст давнего друга. Да будет тебе известно, Колл, что Крупп неразлучен с Правдой и считает сей союз истинным благословением богов. Как же давно Истина и смиренный Крупп идут по жизни рука об руку — не далее как вчера они отпраздновали сороковую его годовщину. Чем же виноват Крупп, если он постоянно нужен то в одном, то в другом месте? Увы, Круппу не остается ничего иного, как только покорно принимать эти повеления судьбы, ибо…
Колл с глухим рычанием двинулся на толстяка. Эстрайсиан Д’Арле поспешил следом и остановил разъяренного сановника, опустив руку ему на плечо:
— Успокойтесь, прошу вас. Все прекрасно понимают, что мы не несем никакой ответственности за слова и поступки Круппа. Он действует исключительно по собственной инициативе и от своего имени. Так что нам не о чем беспокоиться, дорогой Колл. Поверьте: коли он и впрямь может оказаться полезен, то ему следует убедить нас в этом, приведя веские доказательства, и если их нет, то никакая пустопорожняя болтовня его не спасет.
— И Крупп готов доскональнейшим образом обосновать причины своего появления здесь! — воскликнул коротышка и вновь расплылся в улыбке.
Карга снизилась и принялась кружить над его головой.
— Тебе следовало родиться великим вороном! — каркнула она.
— А тебе — собакой! — крикнул в ответ Крупп.
Карга опустилась на землю, сложила крылья и запрокинула голову:
— Это еще с какой стати?
— Чтобы Крупп мог почесать тебя за ушами, дорогая!
— Родиться собакой? Этого еще не хватало! — обиженно прохрипела Карга.
— Ну что ж, может, тогда попугаем, а?
— Будет вам! — цыкнул на них Бруд. — Прошу всех следовать за мной.
Он повернулся и решительно зашагал к лагерю тисте анди.
Скворец переглянулся с Мхиби и, не выдержав, расхохотался. В следующий миг к нему присоединился Дуджек, а потом и все остальные.
Серебряная Лиса стиснула руку матери.
— А ведь Крупп здесь не просто так, — прошептала она. — Правда, мама?
Рхиви вздохнула и молча повела дочь к штабному шатру.
Когда все зашли внутрь и начали снимать плащи и отстегивать перевязи с оружием, Паран, воспользовавшись моментом, подошел к советнику Коллу.
— Рад снова тебя видеть. Сдается мне, — вполголоса добавил капитан, — что доспехи тебе больше по нраву, чем сановные одежды.
— Ты угадал, друг мой, — вздохнул Колл. — Знаешь, я частенько вспоминаю Гадробийские холмы и тот вечер. Казалось бы, времена тогда для меня были не самые лучшие. А я все равно вспоминаю их с грустью. Там мы были самими собою. — Колл посмотрел на Парана. В глазах советника мелькнула тревога, но он тут же заставил себя улыбнуться и протянул капитану руку. — Тогда многое было проще.
— Не хотите выпить за старые добрые времена? — спросил Скворец. В руках командора был глиняный кувшин с элем. — Кружки у вас за спиной, советник. Вот на этом подобии стола. Бруд слуг не держит, так что я решил поухаживать за гостями.
Паран взял три кружки.
— И это ты называешь столом? — спросил он у Скворца. — По-моему, это днище телеги — вон даже клочки соломы до сих пор торчат.
— Увы, так оно и есть. Кстати, поэтому здесь и пахнет как в конюшне, — добавил седобородый командор, наполняя кружки алчбинским элем. — Минувшей ночью стол Бруда бесследно исчез.
— Вы хотите сказать, что неизвестные злоумышленники украли его стол? — удивился Колл.
— Ну, почему же неизвестные? — Скворец выразительно посмотрел на Парана. — Это твои сжигатели мостов постарались, капитан. Спорю на двадцать монет.
— Но зачем им воровать у Бруда стол?
— А это уж ты сам выясняй. К счастью, Воевода не рассердился. Только пожаловался на «некоторые неудобства».
Звучный голос Каладана Бруда перекрыл все остальные:
— Прошу рассаживаться на всем, что найдете. Самое время начать наш разговор о поставках провианта и всего остального, что требуется армии.
Крупп выбрал себе стул, находившийся во главе «стола». Он плюхнулся на сиденье, сжимая в одной руке кружку с элем, а в другой — изрядный кусок сладкой рхивийской лепешки.