Параскева-пятница
Ни до Углича, ни до СуздалиВсе добраться мне недосуг,Суетливые будни создалиЗаколдованный, прочный круг.
Древний мастер… На смутный лик егоВремя ставит свою печать.Говорят, до Ростова-ВеликогоВ электричке рукой подать.
И теперь с удивлением пялится,Вековые глаза скосив,Со стены Параскева-пятницаНа оптический объектив.
Надо б съездить к ней, объясниться мне,Показать бы ей, как пароль,Что и я ношу под ресницамиВековую черную боль.
Я святых мольбами не балую,У меня они не в чести,Ну, а с нею, как бабе с бабою,Душу хочется отвести!
«Однажды мальчик мне сказал…»
Однажды мальчик мне сказал:– Я слышу,Как в небе шевелятся облака! —И тоненькая, с цыпками рукаВспорхнула, чтоб лететь все выше, выше!
Мой храбрый мальчик!В недрах всех эпохСлучались люди с обостренным слухом.Не нравились они царям и слугам,И никогда не помогал им Бог.
Им приходилось рано умиратьИ трудно житьВсего за миг единый —За счастье видеть, и писать картины,И строчки торопливые марать.
Так было.Быть тому во все века.И потому, всех тяжестей превыше,Мне храбрый мальчик говорит:– Я слышу,Как в небе шевелятся облака!
Капли датского короля
Не заметив морщин и проседи,Как заправские лекаря,Вы из детского сна приноситеКапли датского короля.
С кашлем каплями вы не сладите,И не в силах я помешатьПо-аптекарски к детской сладостиВзрослой горечи подмешать.
Вы меня все лечите, лечите,Говорите: «Дыши. Не дыши».Словно снежную бабу лепитеИз моей озябшей души.
Но весна грачиная кружится,Так неистова и светла,И топорщится в мутной лужицеПод ведром дырявым метла.
И бесплодными прутьями машет мне,И подмигивает хитро,А над ней жестяными маршамиЖестяное гремит ведро.
Ну, куда же теперь податься мне?!Словно мыльный пузырь – Земля…Разве вылечат принца датскогоКапли датского короля?!
«Язычников крестили христиане…»
Язычников крестили христиане,А христиан воспитывал Ликбез.Уже в защитном френче, не в сутане,Нам нес пророк веление Небес.
И мы уже привычно обвинялиЯрилу, Иисуса и других,И мы уже публично забывалиО том, что сами выдумали их.
И за колючей проволкой безбожник,Как на костре среди горячих телДрузей своих не проклял осторожных,Лишь Господу возмездия хотел.
А Бога нет. Нет Бога никакого.И нам самим ответственность нести,И нам самим себя карать сурово,И нам самих себя просить: «Прости!»…
…Молчи! Не надо говорить об этом.Пусть засосет трясина тишины.Галактикам, и звездам, и планетамОрбиты – постоянные – нужны!
Эмансипация
Чистота – такой пустякВ центре светлого круга…Правда, был бы особняк,Пригодилась бы прислуга.
А в стандартном доме так:Ждешь ли мужа или друга,Уберет любой дуракБлочный рай в часы досуга.
Значит, все-таки прогресс:Независимость и вес —В собственных глазах, хотя бы.
Надрываемся с утра…Устают не как вчераНезависимые бабы.
Молчание
На морозе губы онемели,От молчанья онемел язык…Кажется, от самой колыбелиЯ несу свой молчаливый крик.
Снег под Рождество украсил ели —Этот снег из слякоти возник.Пониманья чуткие качелиРавновесье обрели на миг.
Замер мир. Не помню, где я.Может быть, я просто молодею,Или отказали тормоза?
Но покуда в бездну жизнь несется,Я самозабвенно вижу солнца —Мирозданья чуткие глаза.
Осень
Осень долгая, как вечность —Хоть за птицами лети.Слякотную бесконечностьПо кривой не обойти.
Бесконечная беспечностьТоже не нашла пути,Даже неба многосвечностьНе сияет на пути.
Очень хочется поплакать…Но до слез ли в эту слякоть?!Не найти дорог своих…
Бесполезны все упреки.Все равно глаза и щекиВ крупных каплях дождевых.
Сердце
Сердце стучит у меня, как у птицы,Птичий – известно – так короток век,Трудно мне с птичьим уставом ужиться,Все понимаю я, как человек.