Тревожно вечерело. А тем не менее, ещё удивительно яркому солнцу, стремительно огибавшему лазурный купол, чтобы скорее выпрыгнуть в небесную форточку Европы, было не под силу пробиться сквозь тягостный туман в бледно‑голубых глазах незнакомца. Густая туманная завеса эта наполняла всю взлохмаченную голову мужчины. Отчаявшись вглядываться в безучастных прохожих и бесконечную кавалькаду автомобилей, он с апатичным видом устало присел на ближайший поребрик.
Белый лист... И сердце отчего‑то всё тревожно сжималось, словно над пропастью. А упрямый мозг силился подобрать пароль хотя бы к имени своего незадачливого владельца. И вот, на мысленном плане начали, кака на школьной доске, выцарапываться буквы. Очевидно русские! Прекрасно, с национальностью и вероятным гражданством определились. Теперь очередь за именем - в этой графе почему‑то укоризненно белела пустота. Мужик, а точнее его непокорный разум, решил следовать методу подбору и, как в детской головоломке, перебирать буквы, с тем, чтобы на одну из них сработал сакраментальный сигнал «дежа‑вю». Несколько раз для чистоты эксперимента пропускал он глумливую карусель алфавита сквозь свою гудящую, словно с похмелья, голову. И всё же пришёл к единственной за первый день своей новой жизни убеждённости - буква «В» была определённо неравнодушна к нему и до того стиснутое ледяным оцепенением сердце незнакомца отвечало ей колкой взаимностью. Но подлая буква, как и всякая дама, будто решила подразнить его и не обнажала заветное мужское имя полностью.
Не хватало помощи собеседника, но равнодушные горожане по‑прежнему сновали мимо. Впрочем, некоторые шли медленным прогулочным шагом, любуясь архитектурными изысками города, фотографируясь на память, но все, как один не удостаивали рассеянного маргинала вниманием. И даже полицейский кортеж ДПС‑ников, надрываясь тревожными спецсигналами, промчался мимо неустановленной личности, явно портящей открыточную эстетику исторического фасада. Но форсаж полицейских, взволнованных неким происшествием или опозданием на службу очередного сановника, вызвал бурю негативных эмоций у незнакомца. Все естество его в страхе затрепетало, голова ушла в плечи и он весь, словно черепаха, подобрался в невидимый панцирь. Только, когда мнимая опасность миновала, здравый смысл пожурил мужика за трусость, поскольку, кто, кроме полиции на данный момент взялся бы восстановить его личность и память.
И ни магазинов, ни лавочек, ни социальных учреждений в поле зрение, как назло, не было, что предвещало дальнейший тягостный дрейф, но почему‑то закостенелые мышцы вконец отказывались подчиняться. Глядя в безответные глаза неумолимо приближающейся голодной ночи. Только пока несчастному страннику хотелось не есть, а напиться до посинения. Иными словами, принять анестезию от собачьей жизни, чтобы вернуться в прежнее забытье, из которого его часом ранее выдернул ослепительный закат. Но в карманах потрепанной куртки не нашлось ничего, кроме песка и опилок. От досады верная мышечная память вдруг подсказала влезть во внутренний карман. Там зияла сквозная дыра, хотя гражданин рефлекторно вспомнил, как иногда нырял за старинной фляжечкой, всегда теснившейся рядом с паспортом. Последняя тропинка в прошлое оказалась отрезанной, бедолага инстинктивно взмолился, зашептав «Отче наш», скорбно глядя на позолоченный купол собора вдали.
И снизошло проведение. Слава отцам небесным! В полуметре от поребрика притормозил раскрашенный микроавтобус «Фольксваген», из которого выплеснулись суетливые и восторженные туристы. Но теперь неожиданно подвёл расстроенный вестибулярный аппарат, вместо того, чтобы встать по‑человечески, мужчина бросился под колёса отъезжающему автобусу. Будто бы хуже уже не будет, либо память, либо смерть.
- Жив? Сильно стукнуло? Повезло, что скорость не набрал, просто припарковаться хотел! - донёсся из‑за обморочной пелены голос водителя. В роли земного ангела‑хранителя выступал тридцатилетний соотечественник с доброжелательным взглядом. Его наружность и уже знакомая городская панорама прояснялась, светлело в глазах, но больнее прежнего звенело в голове. Бездомного стукнуло в левое плечо и левую лобную часть, которую незадачливый камикадзе потёр, а затем автоматически глянул на своего крупногабаритного обидчика. В то же мгновение потерпевшего прошибло нервным током - он ошарашенно уставился на фирменный лейбл туристического автобуса. Померещились две перекрещенные латинские буквы, и они вызывали необъяснимую панику в травмированном сознании.