Вместо этого они попытались продать курьера тому, кто больше даст. «Уничтожь их всех, – проворчал Саймон Иллиан, шеф СБ. – Дьявол отличит своих.» И оставил детали на усмотрение Майлза. Император не одобрял, когда какие-то случайные лица задерживали его курьеров. Или пытали их. Или пробовали выставить на продажу, как под завязку набитые информацией куски мяса. Это оказалась единственная операция, где, хоть официальным спонсором дендарийцев и была компания, застраховавшая корабль с Сумерек Зоава, не повредило бы дать понять, что вторым их нанимателем является Барраярская империя. Эта огласка хорошо защитит очередного курьера, которому могло бы сходным образом не повезти.
Если допустить, что это было невезение. Майлз изнывал от желания пойти проследить за допросом пленных. Иллиан был остро заинтересован в двух вещах: во-первых, освободить Форберга живым, а во-вторых – выяснить, был ли курьер похищен случайно или намеренно. Если намеренно… кому-то придется заняться внутренним расследованием. И Майлза крайне радовало, что такого сорта грязная работа не относится к области его компетенции.
Наконец вошла хирург, еще не снявшая стерильного комбинезона. Она уперла руки в бедра, пристально посмотрела на Майлза и вздохнула. Выглядела она усталой.
– Как там барраярец? – рискнул поинтересоваться Майлз. – Он… гм-м… поправится?
– Не так уж плохо. Разрезы очень чистые и, к счастью, прошли чуть ниже коленных суставов – это спасло нас от массы осложнений. После всего он просто станет сантиметра на три короче.
Майлз поморщился.
– Он уже встанет на ноги к тому времени, как окажется дома, – добавила она, – учитывая, что путешествие займет недель шесть.
– А! Прекрасно.
Но предположим, шальной луч плазмотрона прошелся бы прямо по коленям Форберга. Или где-то на метр выше, разрезав его пополам. Даже чудесам, которые совершают дендарийские мастера-хирурги, есть предел. Вряд ли бы это стало кульминацией карьеры Майлза: сперва беспечным тоном сообщить шефу СБ, что он сможет спасти Форберга, почти не отвлекаясь от текущих дел, а затем привезти его упакованным в мешок для трупов. В два мешка. Майлз ощутил слабость от диковинной смеси ужаса и облегчения. «Бог мой, как неудобно будет все это объяснять Иллиану!» Хирург просматривала результаты сканирования, бормоча всякие волшебные медицинские словечки. – Мы по-прежнему в самом начале. Никаких явных аномалий не видно. Единственный способ, каким я могу внести немного ясности, – это вести наблюдения во время вашего приступа.
– Черт, по-моему, мы уже испробовали все известные науке виды стрессов, электрошоков и стимуляторов, пытаясь вызывать его прямо в лаборатории. А я думал, пилюли, которые вы мне дали, взяли процесс под контроль.
– Это обычный-то антиконвульсант? А вы его правильно принимали? – она поглядела на Майлза с подозрением.
– Да, – он оборвал свои еще более дурацкие протесты. – А вы не думали испробовать еще что-то?
– Нет. Потому-то и дала вам этот монитор для постоянного ношения. – Она окинула взглядом смотровую и не обнаружила приборчика. – А где он?
– В моей каюте.
Она раздраженно поджала губы.
– Дайте-ка я догадаюсь… В тот момент на вас его не было.
– Он не помещался под мою боевую броню.
Она стиснула зубы:
– Не могли бы вы по крайней мере подумать о том, чтобы… чтобы отключить свое оружие?
– Вряд ли я оказался бы полезен моему отряду в случае опасности, будь я разоружен. С тем же успехом я мог бы остаться на борту «Перегрина».
– Вы сами и есть опасность. И вам, безусловно, следовало остаться на «Перегрине».
«Или дома, на Барраяре.» Но сохранение в тайне персоны Форберга было самой насущной частью задания, а Майлз – единственным дендарийским офицером, которому СБ доверила барраярские имперские опознавательные коды. – Я… – он прикусил язык, оборвав свою тщетную защиту, и заговорил снова: – Вы совершенно правы. Этого больше не повторится, пока… пока мы с этим не разберемся. Что нам теперь делать?
Хирург развела руками: – Я провела все тесты, какие знаю. Очевидно, что антиконвульсант – это не решение. Это некая разновидность идеосинкразического криогенного повреждения на клеточном или субклеточном уровне. Вам следует показать свою голову самому одаренному крионеврологу, какого вы сможете найти.
Майлз вздохнул и нырнул в свою черную футболку и серую форменную куртку. – На данный момент все? Мне нужно срочно проследить за допросом пленных.
– Уж я думаю. – Она поморщилась. – Только сделайте нам всем одолжение. Не ходите с оружием.
– Есть, мэм, – смиренно произнес Майлз и смылся.
Глава 2
Майлз сидел перед шифрованным комм-пультом в своей каюте на борту флагмана «Перегрин», составляя свой, похоже, тысячный секретный рапорт с места действий шефу Имперской безопасности Барраяра Саймону Иллиану. Ладно, «тысячный» – это нонсенс. В среднем у него было не более трех-четырех операций в год, и по сути он был на этой работе меньше десяти лет, начиная со своих приключений во время вторжения на Верван, которые и придали всему официальный статус. Меньше сорока заданий. Но он уже не мог навскидку сказать номер последнего, если специально не задумывался. И это вовсе не следствие затяжной криоамнезии.
«Веди отчетность, парень.» Его персональный конспект – не просто краткий путеводитель по прилагаемым к нему сырым данным, отобранным из файлов Дендарийского флота. Аналитикам из разведки Иллиана нравится получать кучу сырых данных, чтобы было во что вгрызаться. Тогда эти обитатели крошечных комнатушек в недрах штаб-квартиры СБ в Форбарр-Султане обеспечены работой. И развлечением, как порой боялся Майлз.