Стоило отметить, что этот адъютант был личностью необычной. С одной стороны, Борис Яковлевич Вайнштейн тоже был выходцем из прошлого. С другой, был единственным «стариком», которого адмирал приблизил к себе. В своё время намучившемуся с непонятливыми офицерами Павлосу кто-то подкинул идею свалить всё на подходящего человека. А чтобы свеженький адъютант не сговорился со «стариками», посоветовали выбрать «пейсатую морду»: мол, тех, кто носит пейсу, какой-то древний обычай требует презирать. Что такое пейса, Павлос не знал, а на гладко выбритом лице Вайнштейна ничего странного не просматривалось. Но выбором оказался доволен: кроме вечных запросов всегда чем-то недовольных офицеров, на Бориса Яковлевича со временем перевалили почти всю нудную штабную канцелярию — к огромной радости адмирала и его старших офицеров. Видеть же заносчивого Вайнштейна не в штабе, а так, с полковником накоротке, было для Жана очень странно.
— Сашка, ты бы с нашим наполеончиком поаккуратнее.
— Видел я этого мудака в гробу, вместе с его пактом. А про общегуманоидные ценности тебе Семён расскажет: он ещё в той жизни наслушался.
— Тебе-то что — как с гуся вода. А я вчера его еле-еле успокоил. И мои нервы — тоже не железные.
— Крепись, Боря. Мы все, — полковник сделал на этом слове ударение, — на тебя очень рассчитываем. Да и не долго осталось…
— Саша, ты уверен?
¬— Уверен, Боря, уверен. Всё слишком похоже… Сам подумай, уже третий сбой навигации только за этот месяц. Да скоро и день подходящий…
— Тогда как договорились. Вот и будет твоим ребятам проверка. Не подведут?
— Справятся, ручаюсь.
Сейчас Жан вспомнил разговор и раздражённо поморщился: подумаешь — инспекцию ждут. Сколько их было и ещё будет… И если «старики» когда-то получили нагоняй — это не повод измучить всех подготовкой к следующей проверке… Так, кажется, стартовали все. Пока полк отрабатывает манёвры, у молодого парня есть немного времени — помечтать о девушках. Скажем… о той рыженькой. Да и подружка у неё вполне ничего…
Сигнал тревоги рывком оторвал Жана от сладких грёз. Флот квангов вышел из точки перехода и ринулся к планете: в этот миг по всей границе армады захватчиков неудержимо рвались громить беззащитные города и гарнизоны. Неудержимо везде… кроме Киена! Внезапно нападавших остановил плотный огонь дальних батарей. Несколько эсминцев авангарда сразу же превратились в решето, остальной флот потихоньку начал скапливаться у границы эффективного огня. Понимая, что любая задержка играет в пользу защитников, адмирал квангов кинул в бой резерв — скрытно прошедший через вторую точку перехода десант. Расчёт был прост: всё равно генераторы противника не успели прогреться как следует — энергии хватит либо на орудия, либо на зенитную оборону. А там либо десант высадится и захватит позиции, либо линкоры подойдут на расстояние выстрела и разворотят всё главным калибром.
Всё вышло иначе: не ослабляя огня артиллерии, боты с десантом были сметены плотным зенитным огнём ещё на подходе к позициям артиллеристов. В разгар избиения «крылья» истребителей ударили в тыл основной эскадры, прижимая её под огонь батарей.
В командном пункте полка прозвучал сухой голос Клубова:
— Работаем план «Нева». Центр, дайте наведение.
Истребители вместе с кораблями гарнизона стали отжимать флот врага к газовому гиганту. После того, как взорвался флагман противника, отступление превратилось в бегство. Но, как и рассчитал в своё время Клубов, сбежать из ловушки огромной планеты не удалось никому: немногих, вырвавшихся из бездны притяжения, расстреливали как в тире. Вторжение на Киен провалилось.
Также провалилась для агрессора и война. Хотя в остальных местах нападавшие спокойно расстреляли пустые корабли и аэродромы, похоронив гарнизоны под обломками городов — потеря солидной части флота вторжения и упорная оборона Киена дала людям время собраться с силами. Война длилась ещё долгих пять лет и завершилась в столице квангов.
Жан закончил войну в чине полковника, одним из самых прославленных асов империи. А став после войны главой Летной Академии, приказал на входе высечь надпись, с которой Александр Фёдорович начинал каждое своё занятие: «Кто выстрелит в прошлое из пистолета — в того будущее выстрелит из пушки».