— Иди, Гришка, кто же, если не ты? — Саша Роднина уговаривала мальчика выступить, но тот неожиданно заробел.
— Ну тут ветераны же, им-то сподручнее, — ответил юный сержант, награды которого чуть позванивали друг о друга при движении.
— Ты тоже ветеран, — седой полковник подтолкнул героического мальчишку. — Скажи им, что чувствуешь, сынок… Кому, как не тебе?
— Когда-то мы мечтали о том, что закончится война, — с трибуны, в окружении пожилых людей, глядя на школьников, говорил их товарищ и друг. Прижималась к нему Машенька, не скрывая своих слез. — И все будут счастливы. Будет много хлеба с маслом, не будут плакать дети и понуро стоять у свежей братской могилы взрослые. Мы не голодаем, хлеба у нас вдосталь, перестали рваться мины и снаряды, нет уже этих… Никто уже не слышит сирену воздушной тревоги, не стучит метроном, не плачут от страха и боли дети в бараках… И мы… Мы же счастливы?
— Да! — закричали десятки школьников, глядя на того, который говорил сейчас с ними.
Их крик поднял в небо птиц, а школьники, затаив дыхание, слушали такого же пацана, какими были и они сами. Его слова доходили даже быстрее, чем рассказы фронтовиков. Может быть, потому что Гришка был таким же, как они?
— Теперь никогда не будет этих, — убежденно произнесла Машенька. — Ни-ко-гда!
Глава 19
В большом кабинете, из окон которого, по некоторым народным верованиям можно было увидеть Магадан, проходило совещание. Беготня, связанная с «возвращенцами», заканчивалась и пора было уже подводить итоги. В связи с этим генерал собрал офицеров, колдунов, пригласив и волхвов, чтобы прояснить вопросы, оставшиеся открытыми.
— Начнем с Григория Лисицына, — предложил генерал. — Что удалось по нему установить?
— Изначально, товарищ генерал, — встал начальник следственного отдела, докладывая материалы. — Наш мальчик. Родился в британском роддоме, в связи с тем, что родители не уследили за сроками беременности. Ребенка объявили мертвым, а родителей депортировали, но…
— Только не говорите, что это упавший «Боинг», — попросил его коллега, сидевший рядом.
— Именно так, — кивнул докладчик. — Правда, нам не удалось точно установить, зачем это было проделано, да и как заманили родителей в Британию, но мы работаем.
— Тогда понятно, как мальчик оказался в России, — тихо произнес волхв. — Видимо, у него был дар перемещения…
— Поясните свою мысль, пожалуйста, — попросил товарищ генерал, колдовской классификации не знавший.
— Ребенок без корней может быть использован в специфических ритуалах, — начал объяснения Евлампий, поглаживая бороду. — А раз он нашей крови, то в минуту наивысшей опасности использовал дар, вот только отчего попал он именно в то время, сие мне не ведомо.
— Советник считает, что это из-за девочки, — прокомментировал мужчина в сером костюме. — Время для богов ничто, так что вполне возможно.
— То есть имело место божественное вмешательство? — удивился начальник следственного отдела.
Существование богов сомнению не поддавалось, ибо случаи вмешательства были вполне задокументированы соответствующими органами. Да и в битвах высшие сущности, бывало, помогали. Но вот почему именно та война… Евлампий, правда, точно знал, почему. В той войне погибло очень много народа, особенно детей, отчего в ткани времени создалась своеобразная воронка, притягивавшая души, но вот тела — это было что-то новым, ибо и Григорий, и Мария, изначально звавшиеся совсем иначе, оказались в прошлом в своих собственных телах. Именно это было необычным.
— У меня вопрос к волхвам, — произнес главный следователь. — Все ли дети относятся к кол… одаренным?
— Глупый вопрос, — прямо ответил волхв. — Все люди являются одаренными, по крайней мере, в нашей стране, но нам столько просто не нужно, поэтому и берем мы только тех, кого брат безболезненно для них самих.
— Подождите, но в Британии же… — попытался возразить генерал, для которого сказанное явилось откровением.
— Для того, чтобы были колдовские силы, — принялся объяснять Евлампий. — Нужно иметь или светлую душу, или черную. Но чернодушные быстро выгорают, ибо им нужно питаться страданиями и болью, а светлодушные…
— Страданиями и болью… Как в ту войну? — тихо спросил молодой лейтенант, некомфортно чувствовавший себя среди созвездия погон.
— Именно так, — кивнул волхв. — Основных уничтожили еще тогда, затем прошлись гребенкой по оставшимся, а потом пришел Советник и довершил сделанное.