Два падения с высоты за два дня – это слишком много для того, чтобы считать их случайными. И Бретт, и Дженни прекрасно это понимали.
До бала оставались всего лишь одни сутки, и первые три коттеджа пансионата «Дупло дуба» уже приняли приехавших в полдень постояльцев.
Гости слонялись по всей усадьбе, толпились на веранде, осматривали конюшню и старый двор для экипажей, мешая всем остальным, занятым последними штрихами предпраздничной подготовки, и создавая полную неразбериху и путаницу.
Темплтонов окончательно добило то, что значительная часть «экскурсантов» оказалась выпускниками исправительного дома, расположенного в нескольких милях от пансионата. Веселая компания забрела в усадьбу по ошибке и заинтересовалась суетой, творящейся в доме. Джону потребовалось немало усилий, чтобы убедить их убраться подобру-поздорову.
Дженни побежала на кухню с ворохом свежих фартуков для обслуживающего персонала: она не могла слоняться без дела, видя, как надрываются Темплтоны. Бдительный Бретт направился следом и неожиданно наткнулся на Грейс, преградившую ему дорогу.
– Ты куда-то идешь, Бретт?
– А что, по мне не видно?
– Если ты на улицу, то не советую.
– Это еще какого черта? – взорвался Бретт.
– Я просто хочу поставить тебя в известность, что некая Таня Бейкер поселилась в коттедже номер четыре. – Она ухмыльнулась. – Случайно не помнишь такую?
Бретт вздрогнул. Только этого еще не хватало! Уорен, хитро улыбаясь, смотрела на него, изящно положив руку на бедро.
– Так неужели не помнишь? Таню с камерой, микрофоном и огромным серым блокнотом? Из «Пипл»?
– Да, Грейс, – Бретт покраснел и судорожно сглотнул. – Я помню Бейкер.
Мисс Уорен, пожалуй, никогда не ошибалась. Если Таня здесь, то Бретту действительно не стоило попадаться ей на глаза.
– Когда она случайно узнала, что ты будешь присутствовать на балу, она рванула сюда, поднимая столбы придорожной пыли. Не буду же я лгать, что ты в последний момент отказался.
– Да, мамочка! – прошептал Бретт.
Статьи Бейкер о Бретте всегда были переполнены восторженными фразами со множеством восклицательных знаков в конце каждой. Меньше всего, однако, ему сейчас хотелось давать интервью кому бы то ни было. Особенно сегодня. Бретт благодарно улыбнулся Грейс и пошел на кухню другим путем.
Время до ужина летело как на крыльях. Ночь неслышно подкралась и накрыла своим пологом уставший Гэмптон-Хаус. Бретт поймал Дженни, поднимающуюся вверх по лестнице:
– Ну что, малыш? Сильно устала?
Дженни даже не взглянула на свои часы, и без них зная, что уже давно за десять. Она весь день провела на ногах, ни разу не присев, и все ее мечты сводились сейчас только к тому, чтобы добраться до постели и сразу же заснуть крепким сном. Дженни мельком взглянула на Бретта, но и этого было достаточно, чтобы сразу сказать:
– Рассказывай, что ты задумал.
– Ну ничего такого ужасного. Просто пойду посмотрю, как себя чувствует «корвет». Что-то я по нему соскучился.
– Что? Сейчас? В темноте?
– Ага!
– А как же твоя репортерша, из-за которой ты полдня просидел в комнате, как кот в клетке? Вдруг она тоже склонна к прогулкам при луне? Тогда пойдем вместе! Думаю, мне не составит особого труда ее отшить.
Бретт с любопытством посмотрел на Дженни, как бы оценивая ее талант.
– Ну что же, тогда вперед! Это было бы интересно.
Вечер выдался прохладным, но до полной темноты было еще далеко. Оформители неплохо поработали, и повсюду вокруг дома светились лампочки, соединенные в разноцветные гирлянды. Но даже электрический свет не смог затмить по-осеннему крупные южные звезды на лилово-бархатном небе. Над остывающей землей уже начинал клубиться липкий туман, приглушая случайные звуки. Поднимающийся ветер разносил его рваными клочьями, которые постепенно таяли.
– Ты сегодня выглядишь слишком уж серьезной и озабоченной, – шутливо заметил Бретт.
– Да, – кивнула Дженни и снова замолчала.
Она ощущала своего преследователя совсем рядом, словно он дышал ей в затылок. Или преследовательницу. Завтра Бретт окажется во власти Тани Бейкер: улыбки, пожатия рук, автографы, несколько фотографий и интервью. Нет, ему положительно необходимо сегодня отдохнуть и хорошо выспаться!
Бретт остановился перед отцветающей магнолией:
– Дженни, о чем ты сейчас думаешь?
– Я думаю о том, что самое время посетить твоего знакомого репортера из коттеджа номер четыре, – ответила она ехидно.
Бретт прижался ртом к ее лбу, но Дженни подставила ему губы. Поцелуй показался Бретту глотком прохладной воды в невыносимо знойный полдень. Это ощущение волной прокатилось по его телу. «Господи, – подумалось Бретту, – как же пуста и бесцветна была моя жизнь раньше, пока судьба не свела меня с этой изумительной женщиной!»
Он закрыл глаза, и снова перед ним поплыли картинки. Старый надгробный камень на кладбище, разбитый «монте-карло» и Дженни, идущая по пустынной улице нижнего Сити. Крупным планом – резаный край ковра на лестнице и обломки перил на веранде.
Мысль о том, что потерять Дженни так просто, потрясла Бретта своей очевидностью.
Он прижал Дженни к себе и ощутил ее дрожь и услышал прерывистое, неровное дыхание. Острое желание любви смешалось с пьянящим запахом магнолий и окутало их своим волшебным облаком. Только мирное стрекотание цикад в тишине наступающей ночи нарушало тишину сада, уже утратившего свое дневное много-цветие.
Даже через рубашку Бретт чувствовал каждый изгиб ее тела под тонкой блузкой.
– Да, Бретт, да, – прошептала Дженни, и они, слившись в едином порыве ничем не укротимого желания, опустились в мягкую траву. Лежа на спине, он видел любимое лицо на фоне сияющих звезд. Он воспринимал сейчас только Дженни, ее близость и ничего больше.
Сейчас Бретт не думал ни о чем, и лишь приятная прохлада, пробежавшая по обнаженному телу, заставила его вспомнить, где он находится. В голове звучала фантастическая музыка, он чувствовал ласкающие движения языка Дженни на своей груди.
Она со стоном помогла Бретту войти в нее, сознавая, что может сойти с ума от секундного промедления. Ее движения были такими сильными и жадными, что Бретт вскрикнул, ощутив прилив всепоглощающего счастья.
…Они не помнили, сколько времени прошло. Казалось, оно то останавливается, то поворачивает вспять, возвращая их к самому началу…
– Господи, не верится, что мы делали это прямо здесь, – прошептала Дженни, – но я никогда не подозревала, насколько это прекрасно. Мы же катались по траве, как молодые котята. – Дженни упала на спину и с удовольствием вдохнула свежий ночной воздух. – Я и не думала, что можно заниматься любовью прямо под деревьями.
Бретт прижал ее к себе:
– Ты права. Это, наверное, было самым лучшим, что мне когда-нибудь приходилось испытывать в жизни.
Он нежно взял Дженни за руку, помогая подняться, с видимым удовольствием помог одеться и снова страстно поцеловал ее в полуоткрытые губы.
Шорох неторопливых шагов заставил их отпрянуть друг от друга.
– Черт возьми, – прошептал Бретт, – Бейкер!
– Ух ты! – Таня удивленно застыла на дорожке. – Прости, Мак-Кормик, не ожидала. Никогда раньше не встречала тебя с женщиной.
– Привет, Бейкер, – отозвался Бретт не очень приветливо, искоса поглядывая на камеру. Он знал, что Таня не гнушается выполнением профессиональных обязанностей ни днем, ни ночью.
– Я – Таня Бейкер, – представилась она Дженни, – а вы…
– Дженни, молчи, – улыбнулся Бретт. – Или через пару дней все читатели «Пипл» прочтут скандальную статью о связях известного писателя Бретта Мак-Кормика.
– Ну, у каждого свой бизнес, – отозвалась Дженни.
Бретт смущенно опустил глаза. Таня… Девочка из Форт-Уэйна, всегда хотевшая переспать с ним как с восходящей звездой футбольной команды, девушка, которая хотела того же самого от выпускника-историка, наконец, женщина, желавшая его уже в качестве писателя-романиста. Хищница. Захватчица. Всегда идущая до конца. Дженни по своей сути была совершенно другой, такой стиль общения с мужчинами был для нее абсолютно неприемлем.