У Айз Седай дела шли неважно. Шаранцы выигрывали схватку.
«Моё везение, — подумал Мэт. — Сегодня мы нуждаемся в тебе как никогда. Не покидай меня сейчас».
Это будет достойный финал для Мэтрима Коутона. Узор видимо решил над ним посмеяться. Мэт вдруг ясно увидел всю глубину иронии — наделять его удачей, когда она ничего не значит, и оставить без неё, когда от неё всё зависит.
«Кровь и проклятый пепел», — подумал он, отбросив пустой мех, едва различимый в свете факела Карида. Сейчас он не был уверен, осталось ли при нём его везение. Такое порой случается, когда не знаешь, с тобой удача или нет.
Ладно, если у нас нет везучего Мэтрима Коутона, то, по крайней мере, остался упрямый Мэтрим Коутон. И сегодня он умирать не планирует. Ещё столько осталось станцевать, столько песен спеть и стольких женщин поцеловать. По крайней мере, одну.
Он поднялся и присоединился к остальным: Страже Последнего Часа, армии Тэма, Отряду Красной Руки, Порубежникам — ко всем, кого ему пришлось сюда притащить. Битва возобновилась с новой силой, им даже удалось отбросить шаранцев на пару сотен шагов. Но Демандред заметил это и стал отправлять троллоков, что сражались у реки, на бой вверх по склону. Склон был крутой, и по нему непросто было забраться, но Демандред знал, что ему нужно усилить натиск на Мэта.
Троллоки были настоящей угрозой. У реки их было столько, что они могли и окружить Илэйн, и одновременно сражаться на вершине. Если какая-то из армий Мэта дрогнет, с ним будет покончено.
Что ж, Мэт бросил кости и отдал приказы. Больше не оставалось ничего, только сражаться, истекать кровью и надеяться на лучшее.
С западного склона Высот, словно жидкий огонь, пронеслась вспышка света. В темноте осыпались пылающие капли расплавленного камня. Сперва Мэту показалось, что Демандред решил организовать атаку с того направления, но Отрёкшийся не оставлял намерения уничтожить андорцев.
Новая вспышка. В том месте, где сражались Айз Седай. Несмотря на тьму и дым, Мэт был уверен, что заметил, как шаранцы удирают с западной стороны Высот на восточную. Он понял, что улыбается.
— Смотри, — сказал он Кариду, похлопав его по плечу, чтобы привлечь внимание.
— Что это?
— Понятия не имею, — ответил Мэт. — Но раз шаранцам задали перцу, то я почти уверен, что мне это нравится. К бою! — Он повёл Карида с остальными в новую атаку на шаранцев.
Олвер шагал, сгибаясь под тяжестью примотанной к спине связки стрел. Она должна была быть взаправду тяжёлой — он на этом настоял. Что будет, если кто-то из прислужников Тени проверит их груз и увидит, что внутри его ноша набита лёгкими тряпками?
Сеталль и Фэйли вовсе не нужно поглядывать на него так, будто он вот-вот переломится пополам. Ноша была не настолько тяжёлой. Конечно, это не помешает ему выжать капельку сострадания из Сеталль, когда они вернутся обратно. Ему надо практиковаться в подобных вещах, а то ещё останется таким же безнадёжным, как Мэт.
Они двигались вереницей к складу, расположенному в Проклятых Землях, и по пути он признался себе, что не возражал бы, будь его тюк чуток полегче. И вовсе не потому, что он начал уставать. Как ему быть, если придётся сражаться? Нужно будет быстро избавиться от ноши, а этот тюк, похоже, был не из тех, что позволит сделать что-либо быстро.
Ноги покрыла серая пыль. Башмаков на нём не было, а его одежда сейчас и на тряпьё не годилась. Незадолго до этого Фэйли с Отрядом напали на один из убогих караванов, что тащились к пункту снабжения Тени. Драться почти не пришлось — вереницу измученных, полуголодных пленников охраняли всего три Приспешника Тёмного и лоснящаяся купчиха.
Многие из их грузов были отмечены знаком Кандора — красного коня. Да и большая часть пленников оказалась кандорцами. Фэйли освободила их и предложила отправиться на юг, но ушла лишь половина. Остальные настояли на том, чтобы присоединиться к ней и идти на Последнюю Битву, хотя Олвер видывал городских попрошаек, на которых было больше мяса, чем на этих бедолагах. По крайней мере, с ними караван Фэйли выглядел натуральнее.