— Добро пожаловать на званый ужин, — добавила Илэйн, продолжая гневно смотреть на Ранда. — Отведайте супа.
Удивительно, но от неё пахло гордостью. Странная женщина.
— Предупреждаю тебя, Руарк, — сказал Ранд, — вам придётся изменить свои обычаи. Вам придётся действовать вместе; вожди и Хранительницы Мудрости должны будут держать совет и принимать решения сообща. Один клан не сможет ввязываться в войну, пока остальные кланы не поддерживают его и сражаются на другой стороне.
— Мы обсудим это, — промолвил Руарк, кивая в сторону остальных айильских вождей. — Это будет означать конец для Айил.
— И новое начало, — добавил Ранд.
Вожди кланов и Хранительницы Мудрости отошли в сторону и начали вполголоса переговариваться. Авиенда задержалась. Ранд отвернулся, охваченный беспокойством. Перрин услышал шёпот, настолько тихий, что даже он с трудом мог его разобрать:
— …твой сон… когда ты проснёшься от этой жизни, мы больше не будем…
Секретари Ранда приступили к работе над дополнением договора. Они были на взводе, и пахло от них соответствующе. Эта женщина, Кадсуане, наблюдала за всем происходящим со строгим выражением лица.
От неё пахло непомерной гордостью.
— Добавьте ещё один пункт, — приказал Ранд. — Айил могут обращаться к другим странам за помощью, если сочтут, что их сил недостаточно. Впишите способы, с помощью которых страны смогут обращаться к Айил за справедливостью или просить разрешения напасть на противника.
Секретари закивали, работая ещё усерднее.
— Ты ведёшь себя так, словно всё уже решено, — сказала Эгвейн, глядя на Ранда.
— О, до этого ещё далеко, — вступила Морейн. — Ранд, я должна сказать тебе ещё кое-что.
— Мне это понравится? — спросил он.
— Подозреваю, что нет. Скажи мне, зачем тебе понадобилось лично командовать армиями? Ты отправишься в Шайол Гул, и там, несомненно, потеряешь со всеми связь.
— Кто-то должен отдавать приказы, Морейн.
— С этим, полагаю, согласятся все.
Ранд сложил руки за спиной, от него запахло тревогой.
— Я возложил на себя ответственность за этих людей, Морейн. Я хочу, чтобы о них позаботились, чтобы жестокости этой войны были сведены к минимуму.
— Боюсь, это плохая причина лично управлять битвой, — тихо возразила Морейн. — Ты сражаешься не затем, чтобы уберечь свои войска, а затем, чтобы победить. И ты вовсе не обязан быть командиром, Ранд. Более того, тебе не стоит им быть.
— Я не позволю этой битве превратиться в хаос, Морейн, — произнёс Ранд. — Если бы ты только видела ошибки, которые мы совершили в прошлый раз, и ту неразбериху, которая возникает, когда каждый думает, что это он всем управляет. Сражение — это путаница, но нам всё равно нужен верховный главнокомандующий, который будет принимать решения и держать всё под контролем.
— Что насчёт Белой Башни? — спросила Романда, пройдя — вернее, протолкавшись — к Эгвейн. — У нас есть возможность эффективно перемещаться между фронтами, мы способны сохранять спокойствие, когда прочие ломаются, и нам доверяют все народы.
Последнее утверждение заставило Дарлина вздёрнуть бровь.
— Белая Башня действительно кажется наилучшим выбором, Лорд Дракон, — добавила Тенобия.
— Нет, — ответил Ранд, — Амерлин может быть кем угодно, но не военачальником… Не думаю, что это мудрое решение.
Странно, но Эгвейн промолчала. Перрин внимательно наблюдал за ней. Он думал, что она тут же ухватится за возможность вести эту войну.
— Это должен быть один из нас, — предложил Дарлин. — Один из тех, кто отправится на битву.
— Полагаю, что так, — согласился Ранд. — Пока вы все знаете, кто главный, я уступлю вам в этом вопросе. Однако вы должны принять остальные мои требования.
— Ты всё ещё настаиваешь на том, что должен сломать печати? — спросила Эгвейн.
— Не беспокойся, Эгвейн, — с улыбкой вмешалась Морейн. — Он их не сломает.
Лицо Ранда потемнело.
Эгвейн улыбнулась.
— Это сделаешь ты, — закончила Морейн, обращаясь к ней.
— Что? Конечно же нет!
— Ты же — Блюстительница Печатей, Мать, — промолвила Морейн. — Разве ты не слушала, что я говорила? «И придёт время, когда сотворённое людьми будет разрушено, и Тень проляжет через Узор Эпохи, и Тёмный вновь наложит длань свою на мир людей»… Это должно случиться.
Эгвейн казалась обеспокоенной.
— Ты видела это, так ведь? — прошептала Морейн. — Что тебе снилось, Мать?
Эгвейн не отвечала.
— Что ты видела? — уже настойчивее спросила Морейн, подходя ближе.