Враги казались нескончаемыми. Неистовая, брызжущая слюной толпа без боевого порядка и дисциплины. Ходячая злоба и разрушение. Тысячи и тысячи тварей. Они хлынули из каньона, словно неожиданно прорвавшийся паводок.
Небольшой отряд Лана казался камешком на их пути.
Не говоря ни слова, солдаты воздели свои мечи в ответ. Последнее приветствие.
— Давай! — прокричал Лан. «Как раз когда они начинают рассыпаться. Так урон будет наибольшим». Лан направил Мандарба вперёд, увлекая за собой остальных.
Андер скакал бок о бок с Ланом, вцепившись в луку седла обеими руками. Он не пытался достать оружие, иначе тут же упал бы с коня.
Найнив была слишком далеко, и Лан почти не чувствовал её через узы, но очень сильные эмоции, даже несмотря на расстояние, иногда пробивались. На случай если это сработает, он постарался передать ей уверенность. Гордость за своих людей. Любовь к ней. Он очень хотел, чтобы её последние воспоминания о нём были именно такими.
«Рука моя станет мечом…»
Копыта стучали по земле. Троллоки впереди радостно завопили, осознав, что их добыча только что сменила отход на наступление и спешила прямо к ним в лапы.
«Моя грудь — щитом…»
Лан слышал голос — голос отца, произносящий эти слова. Конечно, это было глупо. Лан был младенцем, когда пала Малкир.
«Чтобы защищать Семь Башен…»
Он никогда не видел, как Семь Башен сражаются с Запустением. Он лишь слышал истории.
«Чтобы сдерживать тьму…»
Стук копыт превращался в грохот. Звук был громче, чем мог ожидать Лан. Он выпрямился в седле, занеся меч.
«Я устою, когда остальные падут».
Расстояние между войсками сокращалось, и приближающиеся троллоки выставили вперёд копья.
«Ал Чалидолара Малкир». За мою прекрасную Малкир.
Это была клятва, которую давал малкирский солдат при первом назначении на Границу. Лан никогда не произносил её.
Теперь он произнёс её в своём сердце.
— Ал Чалидолара Малкир! — выкрикнул Лан. — Приготовить пики!
Свет, как же громко стучали копыта! Разве могли шесть тысяч всадников создать столько шума? Он обернулся посмотреть на тех, кто следовал за ним.
Позади скакало по меньшей мере десять тысяч.
«Что?»
Несмотря на потрясение, Лан пришпорил Мандарба.
— Вперёд, Золотой Журавль!
Голоса, крики, рьяные и радостные вопли.
Внезапно впереди слева разрезала воздух вертикальная линия. Врата шириной в три дюжины шагов — Лан никогда не видел врат больше этих — открылись, словно внутрь самого солнца. Яркий свет с той стороны выплеснулся, вырвался наружу. Скачущие всадники в полных доспехах вылетели из переходных врат и примкнули к флангу Лана. Над ними реял флаг Арафела.
И ещё одни переходные врата. Третьи, четвёртые, двенадцатые. Они открывались на поле в определённом порядке, из каждых врат на полном скаку появлялись всадники с пиками наперевес под флагами Салдэйи, Шайнара и Кандора. За считаные секунды его шесть тысяч превратились в сто.
Троллоки в первых рядах завопили, некоторые перестали бежать. Часть из них заняла позиции, выставив копья, чтобы насадить на них приближающихся коней. Позади них, не имея возможности хорошо разглядеть происходящее, наседали разъярённые толпы тварей, размахивая секирами и огромными мечами с похожими на косы клинками.
Троллоки с копьями, стоявшие впереди, взлетели в воздух.
Откуда-то позади Лана Аша’маны начали посылать плетения, взрывавшие землю, полностью уничтожая первые ряды троллоков. Когда туши тварей повалились на землю, следующие ряды оказались совершенно беззащитными перед ураганом копыт, мечей и копий.
Лан, нанося удары, ворвался на Мандарбе в ряды рычащих троллоков. Андер смеялся.
— Назад, глупец! — проорал ему Лан, продолжая крушить ближайших троллоков. — Направь Аша’манов к раненым, пусть защищают лагерь!
— Я хочу увидеть твою улыбку, Лан! — крикнул Андер, изо всех сил держась за седло. — Хоть раз в жизни докажи, что ты не камень! Определённо, это того стоит!
Лан посмотрел на сражение, которое совершенно не ожидал выиграть. На его глазах безнадёжный последний бой превращался в многообещающее сражение, и он не смог удержаться. Он не просто улыбнулся, он рассмеялся.
Андер подчинился и ускакал назад, чтобы Исцелиться и организовать тыл.
— Джофил, — окликнул Лан, — Подними моё знамя выше! Малкир ещё жива!