Потом, уже отдышавшись и отойдя в сторонку, к костру, спросил у Алладина: «кто это?».
До сих пор помню, с какой веселой желчью и смешливой иронией тот выпалил: «Да это Курван», намеренно поставив ударение на букву «в» в имени Курбан. Однако должен отметить, что к тому времени уже понемногу начинал понимать: «если «Бабай» кого-то ругает, скорее всего, тот человек достойный, к которому нужно присмотреться всерьез». Затем с момента той мимолетной встречи прошел довольно-таки продолжительный перерыв.
Клуб готовился к проведению необычной для любителей активного отдыха в горах экспедиции на восток страны, на Койтендагский (Кугитангский) горный хребет. В прежние советские времена было непросто оформить необходимые разрешения даже просто для посещения того района — погранзона на стыке трех государственных границ и, к тому же, территория государственного природного заповедника, поэтому за организацию групповых восхождений на высшую точку страны пик Айры-баба до альпклуба «Агама» вроде никто ранее не брался.
А мы, для дополнительного подчеркивания нестандартности проекта и более гладкого прохождения бюрократических согласований, собрались на первое в истории зимнее восхождение на нее, приурочив событие к 19 февраля — Дню Государственного Флага Туркменистана, причем силами исключительно местных горных туристов и без привлечения госфинансирования. Которого, впрочем, в те годы середины девяностых прошлого века, не могло и быть по определению.
Ажиотаж среди членов клуба был ого-го какой, ребята бились за каждое место в команде. В том числе, и нетактичными методами. К примеру, Алладин с подачи Шиленко выкатил очередной «блин»: «Исключить из группы на Айрыбаба Риту, она новичок — нет опыта, может не выдержать физических нагрузок». Парень совершенно упустил из виду, что она, будучи секретарем клуба, вела всю документацию и готовила все бумаги, параллельно к тому же сама усиленно занималась на подготовительных тренировках и выходах.
Не взять ее было бы полнейшей неблагодарностью за ее усилия ради общего дела, и отбрасыванием всей мотивации на дальнейшее участие в клубных делах. Да и чисто не по-человечески было бы, не так ли?
На этом же собрании Женя Шиленко, который являлся так называемым «старичком», также заявил: «почему это я не могу пойти? Раньше просто приходили, брали путевки и шли. Ты что за порядки тут устанавливаешь — какой такой конкурс, какой отбор?».
Словом, мне пришлось воспользоваться своей номинальной ролью руководителя клуба и решительно заявить: «Рита идет, ничего не знаю!».
Забегая вперед: Погодные условия в день восхождения (19 февраля) были сложными — холод, порывистый колючий ветер, во второй половине дня густой туман и практически нулевая видимость. При спуске с вершины уже в вечерней темноте мы сбились с пути, и могли не скоро найти лагерь. Если вообще вышли бы к нему до рассвета. К счастью, Рита, оставшаяся дежурной с Валентином на привале, догадалась колотить чем-то железным по котелку. Причем без устали в течение скольких-то часов поочередно, ведь неизвестно было — как скоро мы появимся. На звук тогда и вышли. Честно говоря, к своему стыду не могу сейчас сказать, поблагодарили ли мы ее тогда за спасение…
После жаркого спора, с обидными выкриками в обе стороны и той еще нервотрепкой, вышел из помещения клуба (расположенного в полусыром подвале) во двор подышать свежим воздухом в таком взвинченном состоянии, о котором, точнее, о человеке в котором, наши острые на язык ребята говорили «спички можно об лоб зажигать».
Однако вот совпадение, едва только вышел из подъезда в поисках успокоения, едва глотнул первый вдох, как в то же мгновение из-за угла, как будто ожидая там моего появления наружу, показался тот самый «бомж» и с ходу заявил: «вы идете на Айрыбаба, я иду с вами».
Не спросил «можно ли, есть ли место в группе?», просто констатировал безапелляционно. Если откровенно, как бы странно не показалось, в тот момент у меня даже мимолетной мысли не возникло: «ничего себе заява, что за наглость!?».
Не знаю и теперь, через четверть века, что тогда сработало — интуиция, набирающийся жизненный опыт разглядеть в незнакомых людях скрытые достоинства, или все-таки всего лишь обычное желание досадить скандалистам, но хватило всего нескольких секунд размышлений. Затем, не сказав ему ни единого слова в ответ, резко спустился обратно в жар полемики и сказал сидящей за столом в окружении разгоряченных спорщиков Рите: «включи в список еще одного, он сам себя назовет». И кивнул в сторону вошедшего следом незнакомца.