Тот не говорит ни да, ни нет. Чувствуется, что новая нота вот-вот готова прозвучать, но пока воспаривший в воздухе лишь с удивленным интересом смотрит на приближающегося к нему человека. А тот, хромая проходит мимо лежащих солдат и оглушенного Лонгина. По пути он несколько раз вытирает ладонью дрожащие губы.
- Говори, - торопит его Заклинатель, но Иккар делает еще несколько шагов ему навстречу, и вдруг в отчаянном прыжке бросается в его объятия.
Третий, самый страшный, удар ФА обрушивается на кладбище и его окрестности в тот самый момент, когда Иккар впивается поцелуем в губы Заклинателя. Обелиски будто взрываются, разлетаясь на куски. Ближайшие деревья выворачивает с корнем, и они, ломая ветки, ползут и катятся по земле. Разлетаются в разные стороны камни, люди, осколки мраморных статуй. Листья зеленым салютом взмывают в небо, закрывая звезды ...
И некому, обратить, внимание, на то, как сияние, окружавшее Заклинателя, отрывается от него и падающей звездой скользит вниз, отдавая древнее кладбище во власть ночной тьмы. На короткий миг все замирает, а после оба, и Иккар, и Заклинатель обрушиваются в провал могилы. Мгновение спустя, оттуда доносится нечеловеческий выкрик:
- Осанна! ! ! - но кто из них кричит, сказать трудно.
Часть 2.
9. Арест (окончание). В наступившей тишине только слышно, как листья опадают на землю шелестящим водопадом. Лонгин медленно поднимается на дрожащие ноги и оглядывается по сторонам. Темно и пусто. Вокруг и под ногами песок, обломки мрамора, да шелестящие листья, вперемешку с клубами оседающей пыли. Нет ни обелисков, ни могильных плит, ни солдат. - Именем Императора! - кричит Лонгин и, оглушенный, почти не слышит своего крика. Так и не дождавшись отзыва, он бредет, сам не зная куда. Зацепившись за что-то ногой, Лонгин находит один из погасших факелов. Два удара кресалом, и вот становится светлее. Но и в мерцании пламени он видит все то же - песок, мраморную крошку, да опавшие листья. - Именем Императора! - как заклинание, снова и снова кричит Лонгин и, о чудо!, видит, как песок вокруг начинает шевелиться и, будто мертвецы из могилы, из-под него появляются два его солдата. С ног до головы перемазанные грязью и кровью, они, один бредет, другой ползет, на голос своего командира. Лонгин идет дальше, и все новые воины восстают из песка, заслышав его голос. Отряд растет, но попадаются им на пути несколько тел, которым уж не подняться вовек. Медленно, но верно, отряд приближается к эпицентру разрушений. Здесь вообще пусто - кладбище стерто с лица земли. Лишь стоят невредимыми 4 камня внутреннего круга, да догорает еле заметной искоркой последний огарок свечи из, возможно, черного воска. Чем ближе к могиле, в которую канули Иккар и Заклинатель, тем больше отстают солдаты от своего командира. К краю Ладит подходит один. Он светит себе факелом, заглядывая в провал, и тут же с испугом отпрыгивает. Его солдаты пятятся, готовые припустить наутек, но в этот момент из провала медленно появляется Иккар. Его шатает. Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, он садится прямо на землю. Рядом с собой он ставит заплечный мешок. Отняв у одного из солдат флягу, Лонгин подходит и молча протягивает ее Иккар. Тот внимательно ее осматривает и только после этого жадно открывает пробку, но не пьет, а, смочив вином ладонь, яростно вытирает ею свое лицо, в особенности губы. Наконец, припав к горлышку, Иккар делает несколько больших глотков и, поморщившись, возвращает флягу Лонгину. - Вино - дрянь, кислятина, - хрипло говорит он. - Дареному коню..., - пожимает плечами Лонгин и в свою очередь припадает к горлышку. - Можешь забирать его, - кивает Иккар в сторону могилы. Лонгин давится вином, кашляет и спрашивает севшим голосом: - Так он живой? - Да что ему сделается, - устало машет рукой Иккар. Кровь из рассеченной брови заливает ему левый глаз, и он, то и дело вытирает ее рукавом. По безмолвной команде Лонгина двое солдат осторожно спускаются вниз по ступеням. Еще один подходит к Иккару и протягивает ему флягу, запечатанную медной пробкой. - Твоя? - Моя, - кивает Иккар, и взяв ее, осматривает пробку. - О, теперь твоего вина попробуем, - протягивает руку Лонгин: - Мое ругал, давай теперь - хвались своим. - Это не вино, - отводит его руку Иккар и прячет флягу за пазуху. Лонгин неодобрительно качает головой, а солдат, принесший находку, презрительно сплевывает. В это время выводят наружу того, кто был раньше Заклинателем. Точнее - выносят, держа подмышки. От былого величия не осталось ничего. Его прежде белый балахон в крови и могильном прахе теперь - просто грязные лохмотья. Голова Заклинателя, тоже окровавленная, безвольно мотается в такт движения солдат. Но, не смотря на это, он в сознании и, даже пытается иногда отталкиваться от земли ногами. - Осанна, - говорит ему Иккар, когда его проводят мимо, и с кривой улыбкой наблюдает, как бывший Заклинатель, вздрагивает всем телом, после чего, с трудом подняв голову, бросает на него взгляд, полный страха и ненависти. - Отвести к пленным, - командует Лонгин и тут же спрашивает, вспомнив: - Кто-нибудь видел Малха? В ответ он слышит, что Малха никто не видел, и это заставляет его нахмуриться, - Начальству придумаешь, что сказать? - спрашивает его Иккар. Он уже встал и прилаживает мешок за спиной. Лонгин рассеянно кивает. - Скажу - разбойников ловили, - говорит он, думая о чем-то своем: - И поймали, - он кивает на испуганного человека в лохмотьях: - По крайней мере, одного. В это время откуда-то из темноты появляется еще один солдат. Он идет, спотыкаясь, лицо его расцарапано и в ссадинах, а от левого уха стекает по щеке кровавая дорожка. - Малх? - узнает его Лонгин: - Ты где был? И где пленные? В ответ солдат опускает голову и разводит руками. - Сбежали?! - ярится Лонгин: - Ах ты дерьмо ослиное! Да ты знаешь, что я с тобой за это сделаю?! Малх пытается что-то сказать, но Лонгин не дает ему и рта раскрыть: - Молчать! Да ты у меня сгниешь на уборке нужников, я тебя... Его гневную тираду прерывает похлопывание по плечу. - Мы в расчете? - спрашивает Иккар: - Я думаю, денег, которые здесь рассыпаны, хватит, чтобы с лихвой оплатить ваши труды. - А? - переспрашивает Лонгин: - Что? - Пойду я, - говорит Иккар: - Пора. Бывай, Лонгин. С этими словами он поворачивается и, хромая, идет в ту сторону, где по его прикидкам должна начинаться тропинка, ведущая к мосту через Кедрон. Лонгин смотрит, как уходит Иккар, и ему кажется, что он видит, как из дырки его в заплечном мешке струится голубоватое свечение. - Полезная штука, - говорит Лонгину один из ветеранов, который тоже провожает взглядом Иккара: - Крепостную стену в два счета... Да что стену... - Малх, - зовет Лонгин после секундного колебания, и, когда тот с опаской подходит, спрашивает вкрадчивым голосом: - Хочешь искупить свою вину?