– Ума им не занимать, – сказал Диллингер. – Они приперли нас к стенке и заключили выгодную для себя сделку – и при всем при том вели себя вполне корректно. Кстати, я получил приказ переправить на Лангри посла и персонал постоянного представительства Федерации. Вам это известно?
– Да. Чиновников для работы в представительстве подберу я сам. Посол уже назначен и прибудет сюда через несколько дней. А пока его нет, отдохните. Желаю хорошо провести время.
Через неделю X.Хэрлоу Уэмблинг, посол Федерации на планете Лангри, вразвалку поднялся по трапу «Рирги», важно выпятив свое жирное брюхо, словно почетный орден, который он надел по случаю некой торжественной церемонии. Он за что-то придрался к дежурному офицеру, облаял корабельную прислугу, а когда Диллингер, желая засвидетельствовать свое почтение, зашел к нему в каюту, Уэмблинг потребовал, чтобы на время его пребывания на борту «Рирги» к нему в качестве камердинера приставили одного из членов экипажа военного космолета.
Диллингер выскочил из его каюты, стирая со лба пот, и в таких недвусмысленных выражениях высказал Протцу свое мнение о после, что старший помощник командира вытаращил глаза и задумчиво поскреб затылок.
– И вы собираетесь выполнить его требование? – спросил Протц.
– Я сказал ему, – ответил Диллингер, смакуя каждое слово, – я сказал этому типу, что единственный человек на борту, который мог бы выкроить время для такой работы, – это я сам, а у меня нет соответствующей квалификации. Вот дрянь! Стыда не оберешься!
– Да черт с ним, мы ведь очень скоро от него избавимся.
– А жители Лангри? Конечно, мы тут ни при чем, это уже относится к политике, но все же… Среди представителей Федерации на других планетах немало порядочных людей, а некоторые из них даже обладают нужным чутьем и умело справляются с порученным им делом, но попадаются и такие, которые мнят, будто стоящее перед их именем слово «посол» превращает их чуть ли не в божество. Почему же нашей планете должно было так не повезти?
– По-моему, все обойдется. Как правило, подобные политиканы долго не удерживаются на своих постах. Да и вообще это не наша забота.
– А меня это тревожит, – сказал Диллингер. – Переговоры вел не кто-нибудь, а я, и соглашение с Лангри подписал тоже я. Поэтому я чувствую себя в какой-то степени ответственным за последствия.
Они благополучно доставили на Лангри посла Уэмблинга и персонал постоянного представительства Федерации. Перед самым отлетом «Рирги» разразился скандал – в последнюю минуту Уэмблинг вдруг потребовал, чтобы половина экипажа космолета осталась на планете охранять представительство. А потом они снова ушли в космос, чтобы вернуться к исполнению своих прямых обязанностей и, как заметил Диллингер, навсегда выбросить из головы планету Лангри.
Но сам он о ней не забыл и в последующие за тем месяцы и годы не раз грезил о золотистых берегах ее материка, о кишащем рыбой море и воздухе, напоенном ароматом цветов.
3
Однажды на редко посещаемой кораблями трассе исчез грузовой космолет устаревшей конструкции, который летел с Кирона на Иорлан. Какой-то наделенный живым воображением чиновник, находившийся в нескольких световых годах от места происшествия, тут же решил, что это дело рук пиратов. Последовали соответствующие приказы, в результате чего капитан-лейтенант Джеймс Вориш, командир линейного космокрейсера «Хилн», изменил курс своего корабля и в душе подготовил себя к однообразию шести месяцев патрулирования.
Через неделю полученный им приказ был отменен. Вориш снова изменил курс «Хилна» и обсудил это событие с лейтенантом Робертом Смитом.
– Видно, там кто-то сеет смуту среди местного населения, – сказал Вориш. – Мы должны навести порядок и взять под защиту граждан Федерации и их собственность.
– Есть такие, которых сколько ни учи, а все без толку, – промолвил Смит. – Но… что это за планета Лангри? Где, черт возьми, она находится? Я о ней никогда не слышал.
По мнению Вориша, в жизни он не видел места красивее – если смотреть на запад. Над узкой полоской берега шатром раскинулись ветви деревьев с блестящей светло-зеленой листвой. Цветы изящно закрыли свои нежные лепестки, когда к вечеру их покинуло солнце. Лениво плескались у берега волны моря, такого синего, что при взгляде на него захватывало дух.
А за спиной Вориша из сумерек выпирал огромный уродливый остов строящегося здания. Вечерняя смена работала споро и шумно. По побережью разносился лязг металла и глухие удары. Тарахтели и ухали машины. Рассеянное неяркое освещение милосердно скрывало от глаз ущерб, который строительные работы нанесли девственному лесу.