Почесухин. Одна тысяча девятьсот!
Купец. Одна тысяча девятьсот!.. Эва куда хватил! Где же мне его знать, когда я в одна тысяча восемьсот восемьдесят девятой долго жить приказал!
Почесухин (участливо). Как же это?
Купец. А вот так. Не надо бы мне после блинов в баню ходить! Наелся я на масленой гречишных блинов и полез париться. Ну и запарился до смерти! Не успел холодной водой окатиться, как из меня весь дух вышел... Выпьем, что ли, за упокой моей души!
Чокаются.
Почесухин (в недоумении). Как же ты мог запариться, когда там парилка не работает!
Купец. Про что это ты говоришь, опять не пойму?
Почесухин. Про Новые бани! Второй месяц парилка у них на ремонте. Мы там руководство менять собираемся. Не обеспечивает оно этот участок! (Сокрушенно.) Топтунова я туда назначил. Мужик, думаю, подходящий, спокойный. Идей никаких не высказывает. Опять же биография не вызывает сомнения... Подвел, проклятый! Обманул! Оказался морально неустойчивой личностью! В нетрезвом виде в женском отделении сплясал "барыню"! Пришлось отстранить от занимаемой должности как не оправдавшего доверия... Эх! Не надо было мне воду мутить - с парикмахерской его трогать... Вот какие пирожки! (Задумывается.)
Купец (прислушивается к словам Почесухина). Бог тебя знает, что у тебя на уме!.. Давай лучше пропустим еще по маленькой, а там на шампанею перейдем!
Почесухин (заметно хмелея). Кондратий Саввич! Ты меня уважаешь? Только ты мне правду скажи!
Купец (равнодушно). А зачем мне тебя уважать? Я сам по себе, а ты сам по себе! Я на том свете, а ты на этом.
Почесухин (соглашаясь). Это ты правильно сказал... Я на этом... Давай поцелуемся! (Обнимает купца, целует его в бороду.) И смех и грех, ей-богу! Ничего не чувствую! (Смеется.) Ровным счетом ничего!
Купец. А что ты должен чувствовать? Чай я не баба!
Почесухин. Давай еще раз. (Целует купца.) Ну ровным счетом ничего не воспринимаю!
Купец. А что ты должен воспринимать через мою бороду?
Почесухин. Как - что? С частным торговым сектором запросто целуюсь - и хоть бы что. Никакого классового самосознания не чувствую! А ты чувствуешь?
Купец (машет рукой). Вот привязался, как шмель! (Зовет.) Чела-эк!
Словно из-под земли, возникает официант. Почесухин с
удивлением узнает в нем сантехника Чуркина.
Официант (купцу). Звали?
Купец. Время пришло! Тащи шампанею! Дюжину! Стой! Ведро прихвати, каким из колодца воду черпают!
Почесухин (дергая за рукав официанта). Чуркин! Чего это ты в официанты пошел? Ты ведь сантехник?
Чуркин. Это я временно, Кирилл Спиридонович! Пока вы на своем месте сидите, мне ведь по специальности не устроиться! А Новые бани мы все равно на газ переведем!
Почесухин (сердито). Ну, с этим потом, потом... Мне сейчас некогда. Не видишь, я с народом разговариваю? (Показывает на купца.)
Чуркин (с иронией). Надо было вам лет на сто раньше родиться - цены бы вам не было!
Купец (Почесухину). Чего ты там еще заказываешь?
Почесухин. Куда уж тут заказывать. И так наелся, как дурак на поминках.
Чуркин проваливается как сквозь землю.
Купец (Почесухину). Сейчас ты мой каприз увидишь!
Почесухин. Какой каприз?
Купец. Думаешь, зря я ведро заказал?! Это и есть мой каприз! (Музыкантам.) Маэстро! Душевную! (Бросает музыкантам деньги.)
Музыканты с воодушевлением начинают опять играть. Купец,
закрыв глаза, слушает мелодию: "Мишка, Мишка, где твоя
улыбка..." Внезапно, как бывает только во сне, за
столом, напротив Почесухина, возникает старый генерал
царской армии, в полной парадной форме, при сабле и
орденах. Почесухин от неожиданности вздрагивает.
Генерал. Здравия желаю!
Купец (открыв глаза и увидев генерала). Ба-а-а! Сосед по Преображенскому!
Генерал (переводит взгляд на купца). Вы имеете в виду полк?
Купец. Нет! Кладбище! Мы ведь с вами рядом лежим, на Преображенском! Мое кресло, ваш орел! Не узнали, ваше превосходительство?
Генерал. Запамятовал... Когда я из седла на плацу вылетел, мне память отшибло!
Почесухин (приходит на помощь генералу, показывая на купца). Это, так сказать, ваш сосед Кондратий Саввич Почесухин - купец первой гильдии! Родился в тысяча восемьсот двадцать девятом году, умер в тысяча восемьсот восемьдесят девятом! Блинов объелся! Мраморное кресло на черном граните!
Генерал. А вы, сударь... С кем имею честь?
Почесухин (робея). Управляющий предприятиями коммунального обслуживания... Кладбище в некотором роде в моем непосредственном подчинении.
Генерал. Очень приятно. Мечтал познакомиться. Имею претензии.
Почесухин (испуганно). А что такое?
Генерал. Вчера у меня с постамента чуть орла не маханули! А пытались!
Почесухин. Примем меры, товарищ генерал! Дам указание. Лично прослежу.
Генерал. Да уж вы того... извольте!
Купец (протягивает генералу рюмку). Ваше превосходительство! За компанию! Не побрезгуйте!
Все чокаются.
Почесухин (генералу). Товарищ генерал! За ваше здоровье!
Генерал. Какое может быть здоровье, когда меня жеребец насмерть зашиб! Вечная память! (Залпом опрокидывает рюмку. Сразу хмелеет.) Да-а! Милостивые государи и государыни! Бывало! В дни веселые! (Выхватывает из ножен саблю, размахивает ею, пытается рубить пальму.)
Купец (в восторге). Руби - плачу! Руби, генерал!
Почесухин (успокаивает генерала). Товарищ генерал! Не туда рубите! Так нельзя! Это же место общего пользования - торговая точка! Пищевой блок!
Купец. Не тронь его! Пусть рубит! Пусть щепки летят! Мне нравится! Пусть воюет!
Генерал неожиданно успокаивается и затихает, как
ягненок. Почесухин вставляет ему саблю в ножны.
Внезапно, как и в первый раз, будто из-под земли
возникает новый официант. Почесухин с изумлением узнает
в нем уже не Чуркина, а Топтунова. В одной руке у
Топтунова поднос с бутылками шампанского, в другой
эмалированное ведро.
(Оживляясь, командует.) Шампанею открыть! Ведро на пол! Три бутылки на стол! Остальное - сюда! (Показывает на ведро.)
Генерал (приходит в движение). Равнение на-пра-вво! (Затихает.)
Купец. Лей - не жалей! (Помогает выливать шампанское в ведро.)
Почесухин (дергая Топтунова за рукав, тихо). Это ты, Топтунов? Из бани, значит, сюда? А где же Чуркин?
Топтунов. Уволился. По собственному желанию-с. Не сработался с начальством.
Почесухин. Что так?
Топтунов. Предложил кухню под газ переоборудовать! Фантазер-с!
Почесухин. Ну-ну...
Купец. Лей - не жалей!
Почесухин (глядя, как ведро наполняется шампанским). Кондратий Саввич! Зачем такой продукт портить?
Купец (весело). Кони тоже пить хотят! (Топтунову.) Кучеру - столичной, лошадям - шампанского! За наше здоровье! Резвей будут! Гулять так гулять!
Почесухин трет себе лоб. Мучительно что-то соображает.
Купец протягивает ему бокал. Топтунов исчезает.
Купец. Пей, тоска пройдет! Видишь, что я себе позволяю!
Почесухин. Вижу... Никогда еще так не гулял!
Купец (с сожалением). А что ты вообще видел-то? Революцию? А зачем она тебе? Я же вижу, что лично тебе она была ни к чему!
Почесухин (растерянно). То есть почему же?.. А семинары?.. Что же тогда проходить?..
Купец. Семинария? Уж не пономарь ли ты, как я на тебя погляжу? Ты мне лучше ответь: чего ты для своей пользы добился? Какая, к примеру, у тебя личная собственность?
Почесухин (растерянно). Спальный гарнитур... Теперь вот... памятник...
Купец. А что ты себе можешь позволить? Я тебя спрашиваю! Что? Унизить человека - рожу ему горчицей намазать - можешь? Ни-ни! Зеркала в кабаке побить - погром учинить - можешь? Не можешь? Какие твои функции?
Почесухин (оправдываясь). Согласовать... Отказать... Принять меры... А что еще? Мне больше ничего не надо.
Купец (грозит пальцем). Врешь ведь! Врешь! Думаешь, если я уже помер, так я тебя насквозь не вижу? Вижу, голуба ты моя! Как на рентгене вижу!