Письмо 15
Кажется, что ты богам противен, — до того ты дик и нелюдим; а все-таки надо бы тебе, хотя бы против воли, быть с нами повежливей, как из уважения к соседству, так и из почтения к межевым богам, которые у нас с тобой общие. Так вот, я приношу жертву Пану и зову на это моих приятелей-филасийцев;[212] и я хотел бы, чтобы с ними пришел и ты. Когда ты выпьешь и совершишь возлияния вместе с нами, твой дух смягчится, ибо Дионис умеет успокаивать и усыплять в человеке гнев, пробуждая радость. Сам этот бог явится твоим целителем и избавит тебя от избытка желчи, вином умерив жар твоей души. И может быть, Кнемон, послушав флейтистку, ты вступишь в пение, и попав в лад со всеми, обретешь душевное спокойствие. Было бы отлично, если бы ты, напившись, совсем развеселился и пустился в пляс; а если тебе спьяну подвернется девчонка, которая выйдет звать служанку или искать отставшую няньку, то ты сможешь еще и показать, горячий ли ты мужчина. На жертвоприношении Пану не грех и такая шутка, потому что ведь и сам он славный любовник и не прочь подстеречь девушку. Не хмурься же и развей весельем свою угрюмую мрачность. Вот совет друга, желающего тебе добра.
Письмо 16
Отвечаю на твое письмо, чтобы обругать тебя и отвести душу. Больше всего на свете хотел бы я сейчас тебя увидеть, чтобы расправиться с тобой своими руками. Почему тебе так хочется извести меня вконец, погубить меня, что ты приглашаешь меня пировать и веселиться? Прежде всего, видеть множество людей, иметь дело со множеством людей для меня ужасно; от общих жертвоприношений я бегу, как трус от неприятеля; а вино меня отпугивает тем, что оно способно обмануть и поразить рассудок. Пана и других богов я почитаю молитвами, когда прохожу мимо их кумиров, но жертв им не приношу, потому что не хочу их беспокоить. А ты, словно на смех, завлекаешь меня флейтистками и песнями? Да за это я бы тебя заживо сожрал! Хорошо, нечего оказать, и все остальное — скакать да забавляться с девкой! Ты-то, пожалуй, и в огонь будешь прыгать, и между мечей кувыркаться, но я тебе не товарищ — ни в жертвоприношении и ни в чем другом.
Эпистолография подлинная
Юлиан
Из переписки римского императора IV в. н. э. Юлиана сохранилось около ста писем. Лишь немногие из них имеют характер частных посланий, большинство же — деловые письма, содержание которых очень значительно, так как в них затрагиваются важные общегосударственные вопросы: например, вопросы религиозной реформы, которую задумал осуществить Юлиан с целью уничтожить христианство и восстановить язычество.
В своих письмах Юлиан в основном придерживается правил, предписанных теоретиками античного эпистолярного искусства: вводит большое количество цитат из произведений древних авторов, использует приемы риторов-софистов, сочиняет письмо в стиле адресата. Но вместе с тем он довольно часто отступает от манеры профессионального эпистолографа: нарушает традиционную композицию письма, придает ему лирический оттенок, вставляет пейзажные зарисовки. Пейзаж в деловом письме — одна из наиболее интересных, новых особенностей подлинной греческой эпистолографии IV в. н. э. Кроме того, в письмах Юлиана привлекают искренность его чувств, неожиданный, быстрый поворот мысли; нередко они поражают внезапной иронией или сарказмом.
Письмо 12
Уже третий час ночи и так как при мне нет моего писца, — все они заняты, — то я едва могу написать тебе эти строки. Мы живем — благодарение богам — освобожденные от необходимости либо терпеть зло, либо совершать его. Да будут мне свидетелями Гелиос, которого я прежде всего молил помочь мне, и владыка Зевс, — никогда я не хотел убивать Констанция,[213] я скорее хотел, чтобы он остался в живых. Почему же я прибыл сюда? Потому, что боги совершенно ясно повелели мне это и обещали мне спасение, если я буду им послушен; если бы я остался там, то никто из богов не стал бы этого делать[214]. А я, уже объявленный врагом, хотел только припугнуть его и договориться с ним возможно более мирным путем. Однако если бы пришлось решать дело в открытом бою, то я, предоставив все воле Тюхэ[215] и богов, стал бы ожидать их решения, угодного их милосердию.
213
Констанций II (317 — 361) — христианский император, двоюродный брат Юлиана. Его внезапная смерть ускорила приход Юлиана к власти.