Ходят они по пятам и укрыться от них невозможно.
С Пентесилеей подруги пришли, по счету двенадцать,
Все были юны, прекрасны и жаждали битв и сражений,
Все были знатного рода, — но ей все вместе служили...
54 К ним отовсюду сбежались троянцы — глядели, дивились,
Видя отважную дочь Ареса, могучего бога.
Девушка видом была богам блаженным подобна:
Грозен как будто он был, но полон нежной красою.
Сладко смеялись уста; чаруя, под темною бровью
Ясные очи блистали, сияньем подобные звездам,
60 Щеки румянец стыдливый залил и таилась во взоре
Прелесть божественных чар и удаль юной отваги.
Легче вздохнули троянцы и радостью горе сменилось.
Если, на гору взойдя, увидят вдали землепашцы,
Как возникает Ирида над морем широкодорожным
В дни, когда ждут они жадно дождя, потому что посевы
Вянут и сохнут от зноя и жаждут Зевсовой влаги[22],
Если увидят, что вдруг потемнело широкое небо,
Знают по верным приметам, что ветер и дождь недалеко, —
Радость для всех, кто уже горевал над полем иссохшим.
70 Так и троянцев сыны ликовали, — в их стены родные
Пентесилея вступила, пылая желаньем сражаться.
Если надежда на добрый исход вливается в сердце,
Вмиг заставляет она человека забыть о несчастьях.
Так и Приам, в своем сердце стенавший под бременем горя,
Все же рыданья уняв, вздохнул немного свободней.
Так же бывает, когда кто-нибудь, страдая глазами,
Долго мечтает увидеть божественный свет иль скорее
С жизнью расстаться, и вдруг — по воле врача или бога
Зренье вернется к нему; он видит сиянье восхода,
80 Правда, не так, как когда-то; но рад он и малому счастью,
Выйдя из худшей беды — пускай даже сильные боли
Все еще очи терзают; с такою же мыслью увидел
Пентесилею Приам; принес ему малую радость
Девушки грозной приход, и горше еще вспоминалась
Смерть его милых сынов. Но гостью повел он в палаты,
Ласковым встретил приветом, как принял бы дочь он родную,
Что на двадцатом году в родительский дом возвратилась.
В честь ее пир он устроил такой, как обычно справляют
В праздник владыки цари, покорив чужие народы;
90 Пышно пируют они, свою торжествуя победу.
Щедро ее одарил дарами богатыми, много
Ей он наград посулил, если станет защитницей Трои.
Дело она обещала свершить, непосильное смертным, —
Жизни Ахилла лишить, аргивян без числа уничтожить,
И корабли их спалить, забросивши яркое пламя.
Да, в неразумье своем она мощи Ахилла не знала,
В мужеубийственной битве насколько он всех превосходит.
Ей Андромаха внимала, разумная дочь Эйтиона,
Слушая речи ее, сама говорила с собою:
100 "Ах, злополучная ты, что ведешь ты надменные речи?
Силы ведь нет у тебя, чтоб сразиться с могучим Пелидом.
Скоро тебе угрожает от рук его смерть и погибель,
Что ты безумствуешь в мыслях своих, несчастная?
Близко Смертный конец пред тобою стоит и страшная Мойра.
Лучше и дальше, чем ты, метал копье свое Гектор,
Был он могучим, — и все же он пал, и в безмерное горе
Всех от троянцев поверг, его почитавших, как бога.
Верной защитой при жизни родителям был богоравным;
Также и мне; о если б в могиле земля меня скрыла
110 Раньше, чем меч ему горло пронзил и душу исторгнул!
Ныне же мне довелось познать нестерпимую муку,
Видя, как там, вкруг стены городской, его тело влачили
Быстрые кони Ахилла, который вдовою безмужной
Сделал меня, и теперь все дни меня горе терзает".
Так говорила с собой прекрасная дочь Эйтиона,
Память храня о супруге. Великое тяжкое горе
Гибель любимого мужа приносит женам разумным...
494 Близко троянцы к судам подошли — и вспыхнуть готовы
Были в огне корабли. В этот миг подошел к Эакиду[23],
Крики и шум услыхав, Аянт, в боях неприступный.
"Слышишь, Ахилл? До ушей мне доносятся страшные вопли;
Видно, близ нашего стана жестокая битва пылает.
Выйдем же вместе на бой, чтоб троянцы к судам не пробились,
500 Их не спалили огнем и аргивских бойцов не убили.
Было бы это для нас обоих тяжелым упреком;
Отпрыскам Зевса-владыки[24] — тебе, как и мне, не пристало
Род наших предков позорить священный; родители наши
Вместе с Гераклем, в боях искушенным, — давно это было —
Лаомедонтову Трою — ты знаешь — дотла разорили[25].
Думаю, надо и нам свершить подобное дело
Нашей рукою — ведь силы у нас обоих немало"...
538 Пентесилея, искусная в битве, обоих завидя
Издали (были они подобны хищникам страшным,
540 Мчащимся к схватке кровавой), рванулась к обоим навстречу,
вернуться
Небесные стихии (гром, молния, дождь) считались подвластными Зевсу — повелителю неба.
вернуться
Аянт и Ахилл были внуками Эака, который считался сыном Зевса и Эгины.
вернуться
В награду за спасение дочери царь Трои Лаомедонт обещал подарить Гераклу коней Зевса, то не выполнил обещания. Тогда Геракл взял Трою приступом. В походе Геракла против Трои участвовал Теламон, отец Аянта.