Ныне боги тебя покарали суровою казнью,Мне ж, злополучной, что делать? О, как меня все презирают,Как ненавистна я всем! Куда мне бежать, я не знаю.400 Если к данайскому войску пойду я, они избиенью.Верно, подвергнут меня; но могу ль я и здесь оставаться?Рано иль поздно троянцы меня на куски растерзают;Тело мое даже в землю зарыть ни один не захочет,Псы меня жадно пожрут, расклюют крылатые птицы!О, если б сжалился Рок и мне раньше послал избавленье!"Так говорила она, не столько печалясь о муже,Сколько безумье свое вспоминая в раскаянье горьком.Также троянки кругом не о смерти Париса грустили,Но вспоминали одни в тоске о родителях милых,410 Иль о мужьях, иль о детях своих, иль о родичах близких.Только одна лишь Энона терзалась сердечною мукой,Но не стояла она меж троянок, их плач разделяя;Прячась от взоров людских и в спальном покое укрывшись,Тяжко стонала она на прежнем супружеском ложе.В зимнюю стужу покрыты суровой корой ледяноюСкалы крутые и рощи, засыпаны снегом ущелья;Если ж весенняя буря их теплым овеет Зефиром,Тают и льдины, и снег, потоки с холмов низвергая.Но на горе снеговой никогда родник не иссякнет420 И нескончаемо он источает струю ледяную.Так, истомленная болью, она, неустанно рыдая,Таяла, плача о том, кто был некогда мужем любимым.Так говорила она своему печальному сердцу:"О как была я безумна! О жизнь моя, полная горя!Как я любила его, злополучного, в сладкой надеждеВместе состариться с ним и дойти до смерти порога,Быть с ним в согласье всегда. Но боги решили иначе.Черные Керы, зачем вы тогда же меня не убили,В час, как решили меня разлучить с Александром навеки?430 Все же пускай он меня при жизни покинул, но к смертиВместе я с ним поспешу и ближайшей зари не увижу".Эти промолвив слова, о гибели мужа печальнойДолго она вспоминала и, слез изливая потоки,Таяла в них, словно воск на огне, но таилась, скрываяГоре свое от отца и прислужниц в красивых одеждах.Этой порой, из глубин Океана возникши, на землюНочь поднялась, утешенье неся и покой от страданий.Крепко родитель Эноны заснул, и заснули служанки;Тут потихоньку она отодвинула в спальне засовы440 И побежала из дома быстрее, чем ветра дыханье.Так же, как в горных лесах, гонимая жгучею страстью,Мчится телица навстречу быку в неустанном стремленье,Мчится, не помня себя, и пастух отступает в испуге, —Ласки его позабыла она — и могучая силаГонит все дальше и дальше ее по трущобам и дебрям.Так же дорогою длинной бежала Энона, и в мысляхБыло у ней лишь одно — взойти на костер погребальный;Даже не знала она, устала иль лет; все быстрееМчалась, забыв обо всем; ее гнали жестокие Керы,450 Мощь Кифереи гнала; не боялась ни хищников диких,Ночью бродящих, она; а прежде пред ними дрожала.Скалы крутые в дремучем лесу ее бег не сдержали,Не были страшны ущелья глухие, ручьи и обрывы.С неба ее увидала Селена богиня и, вспомнив,Как полюбила сама она милого Эндимиона,Сердцем Энону до слез пожалела и с неба сияньеЯркое ей пролила и дорогу ее озарила.Горы крутые пройдя, Энона к костру прибежала;Нимфы о мертвом Парисе рыдали, в слезах растекаясь;460 Мощное пламя пылало, его обнимая; из лесаМного пришло пастухов и с собою большие вязанкиВеток смолистых и хворост они принесли простодушно —Этот последний, печальный подарок владыке и другу.Плача, стояли они у костра. Подбежавши, Энона,Взгляда не бросив вокруг, немедля, без плача и стона,Лик свой прекрасный и очи закрывши густым покрывалом,Бросилась в пламя костра. Раздались напрасные вопли;С мужем сгорела Энона. А нифмы вокруг, в изумленьеРечи вели меж собой, пораженные верной любовью,470 И не одна среди них в своих промолвила мыслях:"Да, злополучный Парис, зачем ты с супругой расстался,Верно любившей тебя, и к подруге ушел ненадежной?Тяжкое горе навлек на себя, на троянцев, на город;Был ты безумен, забыл ты о скорбной и мудрой супруге.Даже тебя, кто ее оскорбил, разлюбил и покинул,Больше любила она, чем сияние светлого солнца".Вот что подумали нифмы: тела же Эноны с ПарисомНочь всю до самой зари на костре горящем пылали.Вкруг пастухи в изумленье стояли; так в древнюю пору480 Сонм аргивян удивлялся, собравшись толпою и видя,Как обнимала Эвадна в отчаянье труп Капанея, —Был поражен он стрелой громовой повелителя Зевса.После того, как Энону с Парисом могучее пламяВ прах обратило обоих, над пеплом, еще неостывшим,Чистым вином возлиянье свершили, а кости супруговВместе сложили в кратe’р золотой; и в холме надмогильномСкрыв их, высокую насыпь над ними воздвигли; и рядомДве одинаковых стелы поставили там; и донынеКамни несут на себе рассказ о страсти и скорби.