Звуки форминги и флейты, сливаясь в звенящую песню.
310 О, злополучное племя людей неразумных!
В тумане Темном бредущих! Как часто, пустыми забавами тешась,
Видеть не могут они, что стремятся к погибели скорой.
Так и с троянцами в город, судьба, им смерть уготовав,
Вместе, незванной, вошла; и что страшное близкое горе
Сами они за собою влекут, им неведомо было.
Много цветов, на росистых лугах у реки расцветавших,
В свежий венок заплетя, своему убийце[51] обвили
Пышную гриву они. Но под кованым ободом медным
Тяжко стонала земля; отвечая ей скрипом и стоном,
320 В кольцах вращались колес железные крепкие оси.
Стали канатов узлы, протираясь, слабеть в напряженье,
Дымом охвачены были скрепленья натянутой сбруи.
Тяжкий свой труд облегчали влекущие криком и шумом.
Откликом громким лесов отзывалась тенистая Ида;
Звонкие воды шумели в стремнинах кипучего Ксанфа,
Им откликался поток Симоэнт; но с небесного свода
Грянула Зевса труба, предвещая, что близится битва...
342 Сонмы троянок, ликуя, наполнили улицы Трои;
Девушек юных и жен молодых, Илифию познавших[52],
С песнями шел хоровод в святилище древней богини[53].
345 Многие, сбросив с себя покрывала и пояс узорный,
Вместе с цветами вязали коню ожерелье, сплетая;
Или срывали печати с глубоких сосудов, в которых
Долго хранилось вино с золотым ароматным шафраном,
И выливали на землю осадок густой и душистый.
350 С девичьим звонким напевом сливалось мужей ликованье,
Лепет веселый детей — с приветственной песнею старцев...
358 Только Приамова дочь, одна, вдохновленная богом,
В доме не в силах была оставаться, сорвавши засовы,...
365 Жалом разящим провидца она, уязвленная, мчалась,
Лавр потрясая священный, по городу, тяжко страдая,
Вопль испускала ужасный; она о родителях милых
И о друзьях позабыла, с стыдливостью женской рассталась.
Так, как в трущобах лесных фраки́янка дикая мчится
370 В день, когда бог Дионис напевом флейты манящим
В горы ее завлечет и она, с безумьем во взоре,
Темным плющом обвита, бежит, покрывало отбросив,
Также в ответ на призыв взметнувшись духом крылатым,
Мощным гонимая богом, в безумье носилась Кассандра[54],
Косы терзая густые и воплями грудь разрывая:
"О, злополучные люди! Зачем в наши стены влечете
Этого злого коня? О, зачем вы сами спешите
К ночи последней и к сну, от которого нет пробужденья?
Шествие это к несчастью ведет нас, и скоро свершатся
380 Беды, рожденные снами ужасными бедной Гекубы[55];
Год наступил, он закончит свой труд, он готовит развязку:
Воинов скоро отважных придет к нам дружина, сверкая
Блеском оружья; родит их угрюмою темною ночью
Конь этот страшный; и быстрым прыжком на землю спустившись,
Бросятся в ярости бурной последние воины в битву.
Но не от мук родовых отверзнется страшное чрево;
Воинов этих рожденных не примут женские руки;
Нет, Илифи́ей коню будет та, чьей рукою он создан;
Полное чрево раскроет она; восприемницей станет
390 Этого страшного чада Афина[56], крушащая стены,
Вижу — меж башен троянских бушует, разлившись повсюду.
Алая крови пучина, вздымаются волны убийства.
Цепи ужасного брака куются для женщин злосчастных;
В этой древесной пещере скрывается страшное пламя.
Горе, о горе! и мне, и тебе, мой город родимый!
В прах обратишься ты скоро; и рухнет творенье бессмертных,
Лаомедонтовы стены дотла разрушены будут[57].
О мой отец, моя мать! Рыдаю о вас я! Ужасно
То, что претерпите вы. Отец мой несчастный, на землю
400 Там, где Хранителя Зевса алтарь, ты будешь повергнут,
Ты ж, благородная мать, ты по воле богов потеряешь
Женский свой облик; собакой завоешь о чадах погибших[58].
О Поликсена! Тебя, сошедшую в землю родную[59],
Буду оплакивать я, но недолго; о если б могла я
Пасть от руки аргивян, на твоей рыдая могиле!
Горе! Зачем я живу? Ведь я знаю, меня ожидает
Более страшная смерть и чужая земля меня скроет.
Знаю, царица и мне, и мужу-царю приготовит
Гибельный дар — от войны отдохнет он на ложе последнем[60].
410 Слушайте ныне меня! Узнайте, что вас ожидает!
Тучу судьбы роковой отгоните, над нами нависшей!
Мощное чрево коня рубите скорей топорами
Или спалите огнем! Пусть гибнет коварное тело
Вместе с врагами! Пускай на данайцев обрушится горе!
Вы же, пируйте со мной! Поскорей в хороводы смыкайтесь!
вернуться
Илифия считалась покровительницей рожениц.
вернуться
Т. е. Афины Паллады, храм которой находился в троянском акрополе.
вернуться
Дочь троянского царя Приама, Кассандра, обещала Аполлону свою любовь, за что и получила от него дар предсказаний. Но Кассандра не выполнила обещания и была наказана тем, что ее пророчествам, всегда истинным, никто никогда не верил.
вернуться
Гекаба (Гекуба), жена троянского царя Приама и мать Париса, видела во сне, что она носит во чреве пылающий факел. Этот сон был истолкован как пророчество о войне (Вергилий, «Энеида», VII, 319—322).
вернуться
Афина помогала художнику Эпею создавать коня («Одиссея», VIII, 493).
вернуться
Стены вокруг Трои были построены Посейдонам и Аполлоном во время царствования там Лаомедонта («Илиада», VII, 452—453).
вернуться
После падения Трои Гекаба как рабыня была увезена греками. На фракийском побережье Гекаба заметила труп своего сына Полидора, убитого царем Полиместором, к которому как к верному другу Приам во время войны послал Полидора. Из мести Гекаба умертвила двух детей Полиместора, за что и была превращена в собаку.
вернуться
Поликсена, сестра Кассандры, после падения Трои была принесена в жертву тени Ахилла.
вернуться
В этих словах заключено пророчество Кассандры о судьбе предводителя греков микенского царя Агамемнона. После окончания Троянской войны Агамемнон увез с собой пленницу Кассандру в Микены, где обоих постигла гибель от руки жены Агамемнона Клитемнестры и ее любовника Эгисла.