Главной новостью в содержании этих песен является любовная тематика. В произведениях каролингской, монастырской эпохи она, как мы помним, начисто отсутствовала. Здесь она появляется впервые, и не без сопротивления: несколько стихотворений нашей рукописи тщательно вымараны кем-то из ее средневековых читателей (по обрывкам слов видно, что это тоже были любовные стихи), пострадала и одна строфа в переведенном ниже «Приглашении подруге». Источник этой тематики — конечно, народная поэзия; характерно, что одно стихотворение даже написано от лица женщины, хотя автором его почти заведомо был мужчина-монах, лишь перелагавший на свой литературный латинский язык смолоду запомнившуюся народную женскую песню. Большинство этих стихотворений о весне и любви, по-видимому, не немецкого, а французского происхождения; одно из них, «Стих о соловье», приписывается самому Фулберту Шартрскому. Несколько особняком стоит послание «К мальчику», происходящее из Италии (упоминание «Тезида», реки Адидже) и сочетающее громоздкие ученые образы с эротической пряностью обращения мужчины к мужчине — может быть, учителя к ученику.
Рядом с этим стихотворением, самым «нечестивым» в нашем цикле, в одной из рукописей находится другое стихотворение, самое благочестивое в нашем цикле — гимн Риму на праздник Петра и Павла, написанный, по-видимому, от лица подходящих к Риму паломников, сочиненный тоже в Италии, тем же размером и, по всей вероятности, тем же автором, что и послание «К мальчику». Оно не вошло в антологию «Кембриджских песен», но мы помещаем его в виде приложения к ним. Так, стихами об Оттонах начинается и стихами о Риме заканчивается этот стихотворный цикл, открывающий серию памятников литературы X—XI вв. — «литературы между империей и папством».
(напев Оттонов)
1. Оттон, славный кесарь, в честь коего
Названа эта песня «Оттоновой»,
Как-то ночью спал спокойно, отдыхая,
Как вдруг вспыхнул
Его дворец
Жарким полымем.
Слуги стоят в страхе, уснувшего
Не решаясь коснуться, и в звонкие
Струны разом ударяют во спасенье,
Возвещая:
«Восстань, Оттон!» —
Песнь Оттонову.
2. Восстал наш кесарь, неся надежду ближним,
И без страха пошел врагам навстречу,
Ибо приходят вести: злые венгры
На него войною ополчились[1].
На речном бреге военным стали станом;
Грады, замки, села лежат во прахе;
Сын о матери плачет, мать о сыне,
Из края родного во изгнаньи.
3. Молвил Оттон кесарь: «Знать, меня ленивцем
Мнят парфяне[2] за то, что долго медлю?
Миг промедления множит избиения —
Отбросьте же робость и за мною
Встречу злым парфянам поспешите!»
Молвил герцог Конрад[3], из всех самый храбрый:
«Да погибнет всяк, кто убоится!
Руки к оружию — враг уже поблизости:
Сам я вскину знамя, и клинок мой
Первым вражьей кровью обагрится!»
4. Все пылают волей к бою,
Мечи в руки, рвутся в битву,
Вьются знамена, трубят трубы,
Крик несется к небу, и воины
Сотнями несутся на тысячи.
Бьются насмерть, редкий дрогнет,
Франки ломят, венгры — в бегство,
Трупы горою прудят реку,
Лех, от крови красен, к Дунай-реке
Весть несет о славном сражении.
5. С малым войском разбив парфян,
Многократный победитель,
К общему горю опочил он,
Имя, царство, славу
Сыну милому завещавши.
Оттон юный за ним следом
Государил многи лета,
Кесарь справедливый, кроткий, сильный,
В едином лишь меньший —
Победителем был он реже.
6. Но его же славный отпрыск,
Оттон, краса юношества,
Был и отважен, был и удачлив:
Даже тех, кто был мечу его недоступен,
Слава его имени побеждала.
В войне храбрый, в мире мощный,
Ко всем он был милостивым;
И, торжествуя в войне и мире,
Всех, кто скуден был и бедствовал, призревал он,
Прослыв отцом истинным неимущих.
7. На том кончим песню, да не упрекнут нас,
Что дар наш убогий доблести Оттонов
Сверх меры принизил,
Между тем как оных подстать лишь Марону
Славословить[4].
(напев Либонов)
1. Послушайте, люди добрые,
Забавное приключение,
Как некий шваб был женщиной,
А после швабом женщина
Обмануты.
Из Констанца шваб помянутый
В заморские отплывал края
На корабле с товарами,
Оставив здесь жену свою,
Распутную.
вернуться
Речь идет о венгерском нашествии 955 г., закончившемся решительной победой Оттона I при Лехе в Баварии.
вернуться
«Парфяне» (так же, как и «гунны») — унаследованное от античности обозначение, прилагавшееся сперва к аварам, потом к венграм.
вернуться
Конрад, герцог франконский, недавний враг Оттона I, был героем битвы при Лехе и погиб во время сражения.
вернуться
Судя по тому, что об императорском сане Оттона III здесь не упоминается, стихотворение было сложено до 996 г.