2. Накануне июньских нон[50] мы, как сказано выше, достигли Константинополя, остановились перед Золотыми воротами и ждали, сидя на лошадях, под проливным дождем до 11 часов. А в этот час Никифор[51] приказал впустить нас. Однако он не считал нас, удостоенных вашей высокой милости, достойными въехать в город верхом, и нас отвели в упомянутый уже мраморный, ненавистный, открытый для сквозняков дом[52]. А в восьмой день до июньских ид[53], в субботу накануне Троицы, я был представлен его брату[54], дворецкому и логофету, и выдержал с ним большой спор о Вашем императорском титуле. Потому что он назвал Вас не императором, что значит βασλε'α на их языке, но пренебрежительно ρηγα, т. е. король по-нашему; когда я ему заметил, что это означает то же самое и только обозначается по-разному, то он заявил, что я пришел не с миром, но чтобы спорить, встал, истинно негодуя, и принял Ваше письмо, но не сам, а через посредника — человек довольно высокого роста, но низкий лицемерностью; если кто на него обопрется, руку ему он проколет[55].
3. А в седьмой день до июньских ид[56], в самый день святой Троицы, привели меня в большой зал, который называют στεφ'ανα, т. е. залом венчания на царство, к Никифору, человеку весьма отталкивающей наружности, какому-то пигмею с тяжелой головой и крошечными, как у крота, глазами; его уродовала короткая, широкая, с проседью борода, а также шея высотой в толщину пальца. Его длинные и густые волосы придавали ему вид кабана, цветом кожи он был подобен эфиопу: «с ним бы ты не хотел повстречаться средь ночи»[57]. Живот одутловатый, зад тощий, бедра для его короткой фигуры непомерно длинны, голени маленькие, пятки и стопы соразмерны. Одет он был в роскошное шерстяное платье, но слишком старое и от долгого употребления зловонное и тусклое, обут в сикионские[58] башмаки. Дерзкий на язык, с повадками лисы, по вероломству и лжи он — Улисс. Вы, мои повелители и императоры, всегда казались мне прекрасными, насколько же прекраснее теперь! Всегда великолепными, насколько же великолепнее теперь! Всегда могущественными, насколько же могущественнее теперь! Всегда добрыми, насколько же добрее теперь! Всегда полными всяческих добродетелей, насколько же полнее теперь! Слева от него, но не в одном и том же ряду, а несколько ниже, сидели два молодых императора[59], когда-нибудь его повелители, теперь ему подчиненные[60]...
9. Да не будет мне в тягость описать προέλευσις [61], а моим повелителям узнать об этом. Огромная толпа торговцев и простого люда, собравшаяся в этот праздник для торжественной встречи и восхваления Никифора, знала обе стороны дороги от дворца до святой Софии, образуя как бы стену. В руках они держали уродливые тонкие щиты и убогие пики. Безобразие их шествия усугублялось еще и тем, что большая часть сброда шла во славу его самого босой. Так, мне думается, они предполагали еще больше украсить свое святое προέλευσις. Да и придворные его, проходившие с ним сквозь толпу этой босоногой черни, были одеты в широкие и потрепанные от старости туники. Гораздо приличнее выглядели они в своих повседневных одеждах! Не было среди них ни одного, чей прадед надел бы эту одежду новой! Золотом или драгоценностями не был там украшен никто, разве что сам Никифор, который в императорском одеянии, взятом с плеча предшественника более крупного телосложения, выглядел еще более уродливо. Клянусь Вашим благополучием, которое мне дороже собственного, что парадная одежда одного из Ваших вельмож ценнее сотни и даже более подобных одеяний! Итак, меня привели на προέλευσι и усадили на возвышенное место возле псаломщиков, т. е. певцов.
54
После принятия власти Никифор объявил своего брата Льва Фоку курополатом — управляющим и магистром. В его обязанности входило представлять императору иностранных послов.
59
Сводные братья императора Никифора, сыновья императора Романа II, Василий II и Константин VII, которые пришли к власти в 976 г.
60
В следующих IV—VIII гл. излагаются дипломатические переговоры Лиутпранда с Никифором, который медлит с ответом, высказывая недовольство политикой Оттона в Южной Италии, затем он приглашает Лиутпранда принять участие в торжественной церковной процессии.