— Да, этот итальянский собеседник обладает такой же нервной системой, как юный Гай Муций Сцевола![11] И ничуть не слабее!
Посол меня понял и улыбнулся.
Моро обладал достаточной подготовкой, чтобы считаться в области внешней политики одним из наиболее компетентных деятелей Италии. Но он неплохо знал и экономику своей страны, ее сильные и слабые стороны.
Много раз я слышал о личной скромности Моро. Это совпадает и с моими собственными наблюдениями. Он, например, никогда не заботился, появится ли в прессе его заявление или его фотография в связи с той или иной встречей. Такая его черта была широко известна, и люди это ценили.
Запомнился Альдо Моро еще и тем, как он с любовью, но, по-моему, объективно говорил об итальянцах. Умение так рассуждать о собственном народе — не частое явление.
Был вечер. Рим — южный город, и, как везде на юге, сумерки в нем летом наступали быстро. А мы разговаривали. Речь шла о политике, об идеологии, а потом — на необычную тему.
— А знаете, в чем итальянцы отличаются от русских? — неожиданно спросил Моро.
Я сказал собеседнику:
— Раньше, когда я знакомился с вашей страной только по литературе и по картинам ее выдающихся художников, мне казалось, что итальянцы на каждом шагу поют, танцуют, смеются и плачут. Да еще катаются в гондолах по каналам ваших городов. Конечно, они и работают, но об этом как-то не думалось, — в труде все народы везде на Земле равны.
Моро не удивился тому, что услышал от меня.
— Так обычно и думают об итальянцах за рубежом, — заметил он. — Раз итальянец с итальянкой идут или сидят вместе, так они должны обязательно запеть или, по крайней мере, поцеловаться, чтобы все другие вокруг это видели.
А какова реальность? — спросил самого себя мой собеседник. — Итальянцы почти ничем не отличаются от других народов. Конечно, они живут на юге и представляют собой сложное смешение племен и народностей, которые населяли Апеннинский полуостров в далеком прошлом. Происхождение этого сплава, его черты, особенности и сейчас еще не полностью прослежены. И вовсе не надо судить о молодых итальянцах по их поведению во время парадного шествия гондол по каналам Венеции.
На это я заметил:
— Ваш соратник по политической деятельности — господин Фанфани мне не раз говорил, что если я не побываю в его родном городе — Венеции, то могу считать, что не побывал в Италии. При такой постановке вопроса я, конечно, согласился с тем, что в Венеции побывать следует. Тем более, что в противном случае Фанфани не собирался засчитывать мои визиты в вашу страну. И представьте себе, я попал в этот чудесный город. Но случилось так, что на каналах тогда не было гондол. Два дня шел дождь, и мы с сопровождавшими нас итальянцами шутили: «Не приложило ли к такой погоде руку американское ЦРУ?»
Тут Моро вспомнил случай, который произошел в тот день, когда он посещал Венецию:
— Было это именно в момент парада гондол. Упала в воду из одной гондолы девушка. Конечно, все, и в первую очередь гондольеры, переполошились. Она начала тонуть. Но сразу же несколько мужчин бросились в воду, чтобы помочь синьорине выбраться из канала. Тот, кто прыгнул первым, и спас ее.
Думаю, — добавил Моро, — что эта сцена, возможно, была разыграна. Но так пусть считают рационалисты. На самом же деле все обстояло внешне естественно. У итальянцев вымысел от правды иногда отличить трудно. Мы в известном смысле — прирожденные артисты. Конечно, это не относится к серьезной политике. Вот в этом мы чуть отличаемся от русских.
Вероятно, Моро сознательно обращал внимание лишь на одну сторону характера его соотечественников, отдавая себе отчет в том, что слушатель вполне поймет патриотические чувства и оценит изящные примеры при описании психологии жителя Венеции, Рима или любого другого города страны.
Смотрел я на Моро и сделал ему совершенно искренний комплимент:
— Да вы и сами могли бы состязаться со спасателями. Вы — стройный, подтянутый, выглядите как отличный спортсмен, к тому же вы еще и психолог.
…Этот разговор я вспомнил в ту минуту, когда прочел сообщение о том, что тело Моро было обнаружено в багажнике автомашины на одной из улиц в центре Вечного города. Длинный мартиролог жертв заговоров, больших и малых, за более чем две с половиной тысячи лет истории Рима пополнился еще одной…
События, связанные с убийством Альдо Моро, представлялись для итальянской общественности настолько необычными, настолько они приковывали внимание всей страны, что кинематографисты, основываясь на скрупулезно собранном досье — материалах суда, создали художественный фильм «Дело Моро». Он с необычным, можно даже сказать, сенсационным успехом прошел по экранам Италии.