Выдалась странная погода. Темная мгла поползла по небу, закрыла солнце, и полыхающая жаром пустыня преобразилась. Стало прохладно — исчезли миражи-озера. Измученный зноем, обрадованный тем, что исчезли яркие и жаркие лучи солнца, я выбираюсь из-под тента. Вдали зеленеет полоска саксаулового леса. Хорошо бы его проведать.
В этой глухой пустыне у гор Богуты удивительно много песчанок. Колонии этих зверьков на каждом шагу. Обходить их стороной надоедает. Приходится осторожно лавировать между нор. Но разве узнаешь, где находятся подземные галереи! В них проваливаются ноги по колено, и в ботинки забиваются пыль и мелкие камешки.
Между колониями-городками проторены отличные тропинки. По ним, вероятно, эти общительные грызуны бегают друг к другу. Вокруг меня на почтительном расстоянии стоят столбиками зверьки и, ритмично вздрагивая животиками, тоненькими нежными голосками ведут хором свою мелодичную песенку.
Едва я приближаюсь к колонии, как оркестр мгновенно затихает, и все зверьки, будто по команде, бросаются в норы, выбрасывая позади себя длинные струйки земли. Зато в колониях, расположенных впереди меня, оркестр в самом разгаре, да и те, кто далеко позади, оправились от испуга, тоже запели песенки. Так и передают меня по эстафете от колонии к колонии, и несется над пустыней дружный посвист множества голосов.
Сегодня я с удивлением вижу среди взрослых песчанок множество малышей. Это, видимо, первый приплод в этом году. Среди них есть совсем малютки. Молодь уже вполне усвоила привычки взрослых, во всем подражает родителям, так же, как и они, застывает столбиками и поет в меру сил своих маленьких легких и нежных горлышек. Чем меньше песчанка, тем тоньше ее голосок, и от этого оркестр зверьков удивительно мелодичен, приятен и многоголос.
Никогда я не видел столько малышей песчанок, хотя знаю этих грызунов, завсегдатаев пустыни, уже много лет и постоянно встречаюсь с ними во время путешествий. Интересно на них посмотреть — и я усаживаюсь на походный стульчик возле куста саксаула, вблизи нор. Придется на полчаса превратиться в неподвижного истукана, пока обитатели подземных галерей успокоятся и приглядятся ко мне.
Проходит несколько минут, и вокруг зашевелились резвые зверьки. Они шмыгали в разные стороны, размахивая длинными хвостиками. Те, кто поближе, привстав на задние ноги, долго и внимательно всматриваются в меня черными бусинками глаз. Нет, почему-то сейчас песчанки не в меру возбудились, совсем не такие, как всегда, будто ожидают какое-то событие.
Небо же с каждой минутой темнеет, из-за горизонта ползет свинцовая громада туч, воздух совсем затих, замерли, не шелохнутся растения, и, кажется, все сгинуло, спряталось, кроме этих неугомонных созданий.
Песчанок появляется все больше и больше на поверхности земли. Наверное, все, кто был в норах, выбрались наружу. Некоторые еще совсем малы, немного больше домовой мыши. Другие — под стать взрослым, хотя хорошо отличаются от них серой и гладкой шерсткой.
Счастливое и безмятежное детство! Малыши гоняются друг за другом, шалят. Самые смелые подобрались совсем к моим ногам. Я для них неживой, серый и немного страшный то ли камень, то ли пень саксаула, неожиданно появившийся у края поселения. Как и все другие животные, песчанки больше воспринимают движение, чем форму. Но, видимо, уж очень хорошо знакомо все окружающее поселение, и старики долго и с подозрением осматривают меня, выдерживая почтительное расстояние. Нет, им не нравится этот странный предмет, они склонны держаться от него подальше. Тревожный крик иногда останавливает резвящееся общество, все встают столбиками и, будто по команде дирижера, дружно запевают хором. Но незнакомый предмет не движется, молчит, не нападает. Песня смолкает, и снова все приходят в суматошное движение, перебежки, беготню, погоню.
Я же, затаив дыхание, боюсь шевельнутся и рад тому, что вижу картину жизни пустынного народца, оказался невольным ее свидетелем.
Среди зверьков две молодые песчанки неразлучны. Они крутятся друг возле друга и вот уже который раз затевают одну и ту же забавную игру. Одна становится столбиком, вторая возле нее, потом приподнимаются все выше и выше, подталкивая друг друга передними лапками. Наконец обе песчанки, стоя, быстро колотят друг друга передними ножками, слегка толкают головами. Наконец одна не выдерживает, падает. Несколько быстрых кругов погони и — снова стоят два столбика и, будто боксеры, размахивают кулачками и толкаются.