— Неумело снята. Кто-то сделал это поспешно и неумело.
— Значит, все-таки здесь совершено убийство, — почти удовлетворенно произнес Ястреб. Ему так хотелось действовать, а «убийство» открывало широкое поле деятельности. — Кто-то украл три наши байдарки и приплыл с ними на остров. Здесь забил и разделал овцу. Только как он отсюда выбрался, когда байдарки остались в камышах? И зачем он их оставил?
Я ответил, почти не задумываясь:
— Украли байдарки, чтобы как можно быстрее добраться на остров. Совершили преступление и пытались замести за собой следы. Поэтому кинули байдарки в прибрежном тростнике. А сами, наверное, отплыли на… тростниковых плотах. Поищите по берегу, может, найдете, где вырезан тростник. Как вышли на сушу, пустили тростник по озеру, а сами ушли с бараниной.
Гарцеры снова разбежались по берегу. Когда вернулись, Ястреб сказал мне восторженно, но все же немного подозрительно:
— Кто вы такой? Ясновидец? Детектив? Ведь все совпадает. Уплыли отсюда на связках тростника.
Я ответил так, как было на самом деле:
— Я не детектив и не ясновидящий. Когда-то был гарцером и научился быстро все подмечать вокруг себя.
Ястреб гордо выпрямился.
— Я умею читать следы и через некоторое время сам все заметил бы. Думаю, что овцу забила ватага Черного Франека. Они украли три байдарки, это означает: их шесть, а может, даже больше, приплыли сюда добыть мяса. Наш отряд, гражданин, принадлежит к службе движения. Нам поручили следить за порядком. Овцы, видимо, какого-то рыбака. Мы узнаем в Семьяна, чьи они и сообщим хозяину. Внимание, друзья! — Крикнул он своим. — Отплываем!
Ребята быстро отплыли от берега. Хоть я и думал о самоуверенности Ястреба, но следует признать: он умел держать свой отряд в руках и сплотил дружный, энергичный коллектив.
Позавтракав, я свернул палатку и перенес свои вещи в самоход.
При дневном свете я осмотрел остров. По расположению и очертаниям соответствует обозначенному на карте островку Герчак, продолговатый, «с большим сужением посередине», как написано в путеводителе. Это сужение было такое глубокое, что в него набежала вода и образовала пролив, который могли проплыть байдарки и лодки. Пролив делил Герчак на два островка — южный и северный. Ночевал я на южном.
Я включил мотор самохода и выплыл из тростника. Оплыл островки под берегами, с интересом рассматривая их.
Вдруг с северной стороны Герчака послышался чей-то отчаянный крик:
— Спасите!.. Люди, помогите!.. На помощь!..
«Господи, — вздохнул я, — эта череда приключений никогда не кончится? "
Я быстро повернул свой самоход к берегу. Но когда увидел, что там творится, захохотал. Я хохотал, хотя картина, представшая перед моими глазами, была жалкая и должна была вызвать сочувствие.
На берегу острова, на дереве, на уровне человеческого роста, сидело четыре человека. Они то и кричали о помощи и спасении. А у палатки спокойно пасся огромный черный бык.
Все понятно. Вчера вечером сюда прибыли лодкой четверо туристов. И не обратили внимания на стадо коров с быком, поставили палатку и принялись готовить еду. Потом пришел бык и чем-то разгневанный, начал их штурмовать. Четверо туристов оказались на дереве, а жилище было растоптано… Они, бедняги, сидели за десять метров от своей лодки, но ни один из них даже ночью не решился бы покинуть безопасное место на дереве.
Вот так. Я узнал их и больше не удивлялся, что у них и на это не хватило духу. Это были господин Анатоль и его приятель господин Казик — два рыцаря спиннинга, вместе со своими женами.
— Позовите людей прогнать это страшное чудовище! — Кричал на дерева господин Анатоль. — Мы едва живые от холода и бессонницы!
Я медленно приближался к острову. Огромный бык поднял голову и уставился на меня. Он действительно был страшный со своей толстой шеей, с налитыми кровью глазами и мощным туловищем. Не хотелось мне ехать в село за помощью. Не увлекала меня и роль тореадора. Поэтому я выехал своим самоходом из воды на низкий в этом месте берег и нажимая клаксон, двинулся прямо на быка. Он сошел с дороги, а я, направляя машину то влево, то вправо, перегнал его на другой конец острова. Потом вернулся под дерево. Четверо несчастных уже торопливо складывали в лодку растоптанную палатку и разбросанные вещи.
— У меня все кости болят, — стонал господин Казик.
А господин Анатоль все поглядывал в ту сторону, куда я прогнал быка.
— Как вы думаете, — обратился он ко мне, — он вернется сюда? Начнет атаковать и что тогда?
— О боже, боже, быстрее! — Снова испугалась его Маша и убежала в лодку.