Он погладил свои усы.
— А Гаспар Пижу уже не будет занимался делом Фантомаса, — сказал он.
— Да? — удивился я.
— Вы слышали о неком Джоне Блэке? — спросил он.
— Нет. Не думаю… — покачал я головой, потому что не был абсолютно уверен, что когда-либо слышал это имя.
— А именно, — улыбнулся Пижу с оттенком превосходства. — Так вот, я хочу сообщить, что с удовольствием передаю вам и этой маленькой, раздражающей, мисс, как ее там зовут?
— Ивонна.
— Ну да, Ивонна… Ей и вам я отдаю дело Фантомаса. А себе я оставляю Джона Блэка. За поимку этого человека британское правительство назначило огромной приз. Прощайте! — он махнул рукой на прощание и вышел из моего номера.
"Джон Блэк"? — я размышлял довольно долго. Моя память на этот раз оказалась беспомощна. А может, я просто слишком устал? И я очень крепко заснул.
Утром я встал отдохнувшим, полный желания действовать.
Но на завтраке не было Ивонны. Филипп сообщил мне, что рано утром она и Роберт уехали куда-то на велосипедах. Мне стало грустно. "Если они устроили какую-то поездку, почему не предложили мне участвовать? — подумал я. — В Замке Шести Дам, нашелся бы наверное, еще один велосипед, а я говорил, Ивонна, что мне нравится ездить на велосипеде."
На завтраке мы были вчетвером: барон де Сен-Гатьен, тетя Эвелина, Винсент и я. Художник сразу же после завтрака уехал в Париж. Господин Дюрант ел завтрак, как правило, в своей частной квартире на территории замка, и только на обеды и ужины бывал приглашен к столу бароном.
Для того, чтобы доставить удовольствие барону, я направил разговор на интересующую его тему.
— Вы спросили меня однажды, барон, — заговорил я, — что я думаю о железных дорогах. Так вот, я должен вам сказать, что мне не очень нравится ездить на поездах.
— Ах, так, — разочаровался барон.
— Однако, у меня есть друг, который хоть и лично не любит ездить поездами, потому что они часто опаздывают, имеет большую коллекцию миниатюрных локомотивов и вагонов. Он пригласил меня однажды к себе и в течение нескольких часов мы отлично развлекались игрушечной железной дорогой.
— А какая у него железная дорога? Немецкая или английская? — поинтересовался барон.
— У него была немецкая "Piko" — объяснил я не покривив душой, ибо у меня действительно есть друг, который под предлогом, что делает это для сына, играет с электрической железной дорогой.
— Я думаю, что английские лучше, — ответил барон. И спросил: — А насколько велика сортировочная станция?
— Учитывая величину наших квартир, его станция занимает пространство комнаты размером два на три метра.
— О, малышка, — покачал головой барон. — Железнодорожный транспорт требует значительно большего пространства.
Нас отвлекла мадам Эвелина:
— Caramba, porca miseria, Рауль, откуда ты так хорошо разбираешься в железнодорожном деле? Насколько я знаю, ты был офицером военно-морского флота, а не железнодорожной станции станции?
— Да, ты права, дорогая, — смешался барон. — Но я знал одного человека, который в подвале своей загородной виллы устроил две сортировочные станции и построил несколько километров миниатюрных путей. Он говорил мне, что это очень весело и интересно.
— Не хочешь ли ты сказать, что нормальный мужчина играет с электрическими железными дорогами? Ну, ладно, еще автомобили. Это прекрасная забава, — сказала мадам Эвелина.
Барон смешался еще больше, и в этот момент я понял, почему его хобби окружал такой большой секрет. Я сказал мадам Эвелина:
— Я позволю себе быть другого мнения, чем вы. Мой друг, который имеет небольшую сортировочную станцию, человек в здравом уме. Считает, что его хобби приносит ему большое расслабление после тяжелого ответственной и нервной работе.
— Caramba, porca miseria! — возмутилась тетя Эвелина. — Ничто так не расслабляет, чем катание на скоростном автомобиле.
Разговор с ней показался мне бессмысленным, так что я оставил эту тему. Впрочем, завтрак скоро закончился, и каждый из нас занялся своими делами.
Я попрощался Винсентом, который сел в машину и уехал в Париж. Затем, чтобы подышать свежим воздухом, я отправился на прогулку в сад Дианы де Пуатье. Но как только я сел на скамеечку на берегу реки, начал накрапывать дождь. С пасмурного неба летели мелкие капли и как будто тонкой вуалью покрыли силуэт Замка Шести Дам.
Теперь, с некоторого отдаления, замок показался мне как будто нереальный, сказочный. У меня было впечатление, что я смотрю не на настоящий замок, а на выцветшую иллюстрацию в старой книге. Было это впечатление необычное, и, хотя дождь с каждой минутой лил все сильнее и сильнее, я довольно долго просидел на берегу реки, как будто ожидая, что через шорох капель падающего дождя я услышу со стороны разводных мостов звук подъезжающей кареты. У меня было чувство, что сейчас произойдет что-то необычное, на парковых дорожках я увижу Екатерину Медичи такой, какой представляют ее старые гравюры. А может быть, увижу вдруг Марию Стюарт или великолепную Диану де Пуатье?