аняты чем-то другим. Поворот показался только после восхода солнца, где-то через час. На повороте они остановились и вышли из машины. Солнце начинало припекать. Пейдж сняла куртку и повязала ее на пояс. На теле у нее было два ремня, прикрепленных крест-накрест, а сзади на этих ремнях были два кармана, из которых торчали ножи. Уоллес снова отметил, что девушка ну очень серьезно подходит к экипировке, и ухмыльнулся. Мужчина и девушка забрались на крышу пикапа, захватив с собой бурбон и сигареты. Прикурив, они сделали по глотку и стали смотреть вдаль, на открывающийся им город. - Когда это произошло? - спросила Пейдж. - Как уже долго происходит все это дерьмо? - Где-то в конце июня будет три года. Я делаю небольшие пометки в дневнике, когда происходит что-то интересное. Надо будет записать туда тебя, - Уоллес сделал еще глоток и внимательно посмотрел на девушку. При свете дня она выглядела симпатичной: темные очки, эта майка, накаченные ноги, - Сколько тебе лет? - не удержавшись, спросил мужчина. - Ты сам сказал, что в нашем положении это не особо важный вопрос, - байкерша тоже сделала еще один глоток и ухмыльнулась. - Если я расскажу свою историю, ты расскажешь свою? - Уоллес достал вторую сигарету из пачки и прикурил. - Валяй, обещаю, что расскажу. Но ты первый, - Пейдж взяла с него пример и тоже закурила вторую сигарету. - Я был в баре, когда это началось. На парковке стоял мой пикап, под сиденьем лежал дробовик, в бардачке - пистолет. В моем чертовом городе и шагу ступить нельзя было без чего-то, что могло бы спасти тебе жизнь. В бар с оружием не пускали, но у меня за поясом всегда был нож. Мы сидели с моим другом, Биллом, пили пиво, когда начали показывать эти новости с горячей Оливией Джуд. Она говорила что-то про конец света, про то, что приходят сообщения изо всех стран, просто отовсюду. В баре большинство мужиков начало паниковать. Мы с Биллом поржали, думали, что это какая-то очередная разводка. А было уже за полночь. На улице стали слышаться крики, рычание, какое-то непонятное щелканье. В бар ворвались какие-то бешеные люди, которые даже на людей были непохожи. Все запаниковали еще больше, пытались прорваться к выходу, но их рвали на части эти твари. Мы с Биллом решили уйти через черный вход на кухне, сесть в мой пикап и рвануть. Мы ползком двинулись к кухне, но Билла схватили за ногу и загрызли. Я еле добрался в этой суматохе до машины и сел внутрь, сразу заводя двигатель. Только я попытался сдать назад и уехать к хренам собачьим, как из бара выбежал Билл. Я ему кричу: «Старина, я думал, ты сдох! Запрыгивай быстрее!». Однако, был это уже не мой друг, а чудовище, хотевшее и меня разорвать. Я достал дробовик со скоростью света и вышиб мозги этой твари. Я понял, они лезут из самого пекла, их послал сам Дьявол, Сатана. Однако не только армия восставших мертвецов наша проблема и по сей день. Их укусы заразны. Я не знаю, по каким причинам, но если эта хрень растерзает тебя, то ты все равно восстанешь и станешь таким же чудовищем, как они. Это моя история, мое начало этой ужасной беготни. Я скрывался, я воровал, зимой я менял шины в каком-то гараже, чтобы ехать дальше от проклятого места. Я тогда украл из магазина одежды свитер, куртку и теплые штаны с ботинками. Зима была самой трудной. Теперь твоя история. - Итак, - Пейдж почти докурила сигарету и приступила к своей истории. - Моя история началась, когда я была дома у своего парня. Мы с ним играли в видеоигры до ночи, как нас окликнула его мать и позвала посмотреть новости. Мы тоже увидели эту Оливию, когда она говорила про конец света и прочее. Сказать, что мы пересрали - ничего не сказать. Отец моего парня был в это время в баре, так что мы до сих пор не знаем, выжил он или нет. Миссис Олив сказала нам быстро идти на второй этаж и найти в ее комнате два пистолета. В нашем чертовом городке тоже нельзя было находиться без оружия. Мы вооружились и спрятались. Миссис Олив пришла к нам через пять минут с винтовкой и кухонным ножом. Она приставила к двери тумбу и плотно зашторила окна. Всю ночь мы молились Господу, чтобы он спас нас. Наутро мы вышли. Все было в огне, разбитые машины, множество трупов. Это было ужасно. Мисс Олив проводила меня до дома, оставив моего парня ждать отца. Его отец так и не вернулся. Дома никого не оказалось. Представляешь, прихожу я, маленькая четырнадцатилетняя девочка, домой, а там никого и нет. Ни мамы, ни папы. Я сходила в подвал, забрала все папины вещи, документы, очистила его бар, оделась поприличнее и вышла обратно на улицу. Я просто из магазина угнала своего пупсика и уехала. Я не знаю, где сейчас мисс Олив, я не знаю, где мой отец или мать, а тем более не знаю, где мой парень. Вот тебе история о том, как маленькая Пейдж осталась одна, с сигаретами, алкоголем и оружием. Девушка сделала еще глоток бурбона, последнюю затяжку и выкинула сигарету. Воцарилось неловкое молчание. Пейдж пыталась осознать историю Уоллеса, а он пытался осознать ее историю. Было что-то не так, что-то как будто сходилось, будто было что-то интересное. Как будто их жизни каким-то образом пересекались. - Как звали отца твоего парня, говоришь? - Уоллес, прищурившись, посмотрел на солнце. - Билл Олив, его отца звали Билл Олив. Все встало на свои места. Они из одного города. Они почти знакомы. Оба одиноки, обоих потрепала судьба, оба бесцельно скитаются, оба жестоки в своих мерах выживания.