Она увидела, как пуля трансформировалась в Ланце и полетела.
Фламмен Ланце двинулось прямо в наступающий чёрный истребитель.
Шверт, который противник выставил перед собой, разлетелся от столкновения с копьём, и это сдвинуло его немного от цели.
Выстрел был безжалостно нацелен в нос, но вместо этого попал в правое плечо чёрного истребителя и разрезал его пополам.
Два куска вражеского аппарата с рёвом пролетели под ногами Эльзы и ниже Кайзербурга. Он был сбит.
Эльза медленно опустила автомат.
Всё закончилось от одного выстрела.
Вместо пули она использовала Ланце, которое носила в кармане как талисман. Патрон можно разделить на гильзу и собственно пулю, поэтому поменять его было просто.
Вальтер сказал, что они могут выиграть в ближнем бою, Эльза предложила использовать Ланце, а Пауль взял на себя приготовления.
Только она могла его выстрелить.
— Я сделала это.
Её ноги дрожали, и ей не хватило духу увидеть, что случилось с вражеским истребителем после того, как она его сбила. Девушка просто рухнула в сидячее положение.
Пока дрожь в ногах растекалась по всему телу, Эльза вернулась в кабину Кайзербурга.
Когда она села на место, весь корабль скрежетал, словно от стона.
Он делал последние приготовления для полёта в космос.
Часть 15
Было 15:50
— Вот и оно, профессор! Трансформация начинается! Излучатели поля и стабилизирующее крыло восстановились, и всё оружие и сопла полностью выдвинулись!
Часть 16
В 15:51 Кайзербург начал трансформироваться в третью форму. Корабль полностью переделывал повреждённое и изношенное тело. Он усиливал себя так, чтобы сражаться в ближнем бою, поэтому обретал большую стабильность, чтобы никогда больше не получать урона.
Нос остро вытянулся вперёд. Задние полукруглые крылья в форме юбки растянулись ещё шире и покрыли даже нижнюю часть. Теперь оно выглядело как труба. Угловые крылья в форме рогов с обеих сторон удлинились вверх и скрыли верх корабля.
Корабль в форме меча оделся в женскую форму, и трансформация растянула его по прямой линии. Некоторые следы изначальной формы оставались, но он стал чем-то совершенно другим.
Таким он сможет полететь в космос.
Даже продолжая расти тут и там, Кайзербург повернулся вверх.
Там парил Бладликбург.
Он словно бы на мгновение заколебался, но затем начал лететь.
Часть 17
В 15:52 на мостике Бладликбурга Айн воцарилась идеальная тишина. Взгляды всех приковало к окну.
Там стоял определённый человек: Оскар. Он направил взор на Берлин.
Никто ничего не говорил. Они все ждали распоряжений своего командира.
У него оставалось два варианта: продолжать сражение или признать поражение.
…Мы должны сражаться.
Он знал, что это безнадёжно, но им всё равно следует драться. Иначе, у армии не будет причин существовать.
dp-XXX поднимался снизу. Его окутывал эфир в подготовке к использованию Панцер Эмблемы. Её новая форма, несомненно, уничтожит флот Бладликбургов с одного удара.
…Что же мне делать?
Оскар задумался. Он не может остановить dp-XXX здесь. Смерть настигнет их вмиг, и мир переменится.
В конце концов, он и армия не смогли ничего поделать.
…Это безнадёжно?
Ещё не время для прихода новой эры. Он знал это наверняка, но подобный ход событий уже никак не остановить.
…Что я могу сделать?
Возможно, встать на пути Кайзербурга и умереть будет бессмысленно, но этим можно заслужить честь. По крайней мере, мир позже узнает, что он пытался остановить эру от преждевременного изменения.
Но Оскар знал, что в реальности он ничего не добьется. Мир изменится всё равно. Что хорошего в утешении после случившегося?
…Что я должен сделать?
Оскар медленно, медленно поднял руку. Это был знак того, что он собирался отдать приказ.
Его глаза повернулись к dp-XXX. Эфир, окружающий корабль, принимал форму. Это был гигантский бог. Он имел крылья, сиял белизной и вооружился громадным молотом.
Удар разнесёт их на куски.
Оскар ощутил грохот внутри себя, но не достигший его головы.
Солдат наблюдал за богом, созданным руками человека. Он уставился на противника, которого никогда не поймёт.
…Новая эра, наверное, настала в тот миг, когда этот корабль был создан.
Такая мысль мелькнула в его голове.
…Тогда все наши старания тщетны?
Эта мысль его застопорила.
Будь это так, так чем же они занимались? Чего добилось всё сражение, потерянные жизни и люди, оставленные позади?
Ради чего существует армия?
Сражение насмерть, может, и влекло за собой честь, но разве смерть здесь не значит неприятие новой эры?