Мощь дикая. Двумя руками я с трудом удерживал одну. Модуль еще и издавал какие-то животные звуки: смесь рычания и стрёкота. Я смотрел на разбухшие шевелящиеся ленты белого цвета, и чувствовал, как по вискам тёк пот.
Семипалый вдобавок еще бил свободной рукой, обрабатывая голову. Удары слабые, но я не расслаблялся: скручивался, подставлял плечо, руки, оставался в движении.
Кряж поддержал, запустив два тонких серебристых шипа в Семипалого.
Первым конструктом промазал, второй повредил мышечный корень на ноге, перерезав его в середине.
Жалко, конечно, но сам я справлялся плохо. Помощь была необходима.
Щиты ослабели и Унгур получил свободу. Он тут же выстрелил в Кряжа. Пуля базаргана ударила в кирасу — пробить не смогла.
Оракул быстро восстановил концентрацию и щиты, поэтому вторая и третья пули начали свой рикошетный танец. Одна из них и ранила Унгура в ногу. Он завалился на щит впереди, да так и остался лежать, стиснув зубы от боли.
В момент, когда я услышал треск собственных мышцы, а в голове пустота звенела, Желчь пришла на подмогу:
— Тан, белизна!
Сработала память тела, пронесенная через обнуление. Я развернул левую руку модулем к Семипалому и закрыл глаза. Вспышку увидел даже сквозь закрытые веки. Хтоны в боку щелкали, опустели один за другим. Слабость затопила тело, но я не терял контроль. Давление ослабло, враг натурально зарычал.
Глянул.
Семипалый щурился, правый глаз ему выжгло — сплошь кровяной сгусток.
Ничего себе.
Рванул из футляра на наруче нож и, пока клинок не воткнулся мне в лицо, дважды засадил оружие врагу в промежность. Само собой, там никакой защиты не было. Так смачно получилось, со всей силой, по рукоять: первый раз, пробивая хозяйство насквозь, второй, цепляя артерию.
Семипалый издал странный звук и наоборот усилил давление. Скинув нож, я успел подставить под острие ладонь; после надавил от себя. Семипалый пробил плоть и порезал кожу на лице, прямо у глаза. Дальше продвинуться не мог. Стискивал зубы, рвал жилы.
Я смотрел на это с безразличием; моды казалось заморозили меня всего.
Уверен, нанес значительные повреждения. Оставалось ждать.
— Что железножопый, не ожидал такого? — насмехалась Желчь. — Модулей до ушей наставил, думал любого заберёшь? Нас так просто не сглодать, подавишься шутова блевотина, зубы обломаешь, урод шанкарский. Пыль. Мошенник. Шут.
Ее хриплый голос умудрился звенеть от возбуждения. Я бы радовался, если бы моды временно не выжгли всё внутри.
Так мы и провели следующие десять секунд. Он из последних сил давил, пытаясь достать — я сопротивлялся, оттягивая руку к нему. А Желчь кричала оскорбления.
Весело.
Боли от поврежденной руки и сорванных мышц не чувствовал. Быть эффективным мне ничего не мешало, а вот Семипалый ослабел. Он бросил взгляд вниз. Там всё в крови, остатки штанов пропитались, кожа вся в красном, под ногами здоровенная лужа. В итоге Семипалый свалился на колени: не осталось сил. Я еще подождал секунды четыре, придерживая клинок в стороне, ощущая как уходит сила встречного движения. Затем подобрал нож и вбил гулю в глазницу; на всякий случай провернул.
Мало ли что.
Он упал.
Отдышавшись, я перевернул тело лицом вверх. Аккуратно снял модуль с предплечья, вырвал нож и вдел в ножны, затем занялся Унгуром.
Ятим уже к тому времени поднялся на ноги. Осторожно баюкал раненную руку. Выглядел виноватым.
— Ты, Ятим, тупица, — сказал я с безразличием в голосе, размазывая одноцветный ихор с двух сторон продырявленной ладони.
— Знаю, Не-Дядя, — состроил грустное выражение лица и виновато опустил голову.
Я хлопнул его по плечу, оставляя кровавую метку на кирасе.
— Не переживай. Будут еще глупости и страшнее в твоей жизни.
Выпил остатки ихора из ампулы, “запенил” рану сангом и перебинтовался наспех.
— Берите самое ценное и валим.
Глава 27
Итог
— Говорят, Унгур, ты нас сильно видеть хотел? Так настойчиво людей посылал, — голос звенел от иронии. — Вот, увидел. Приглашение приняли, пришли, чего-надо-то?
Унгур сидел на камнях, был бледным; пучил глаза как сумасшедший. Надеяться ему больше не на что. Хоть мы и остановили кровотечение, жить ему оставалось недолго. Положению не позавидуешь. Окружили его, и ощущалось это, должно быть, давяще.
Каждый был готов отсечь от Унгура кусок на памятный сувенир.
— Это просто работа такая, ребята… не хотел, — его начало трясти.
— Сыкло-о, — сплюнула Бо и пнула его в рану на ноге.
От боли он зашипел.
Хорошо.
— Какая хагасов пепел работа, Унгур? — спросил Востр с недоумением. — Ты перешел черту.
— Заказ, ребята — не я, это всё — дур-рацкий заказ!
Желчь тихонько предположила:
— Не кричит ли этот вонючий хаг, чтобы кто-то лишний его услышал?
Справедливое замечание.
Ударил Унгура кулаком в лицо. Так, профилактически, в половину силы.
— Еще раз повысишь голос, и отрежу тебе яйца. Видел, как я твоего ручного оролуга порадовал?
— Хочу…
Я ударил еще раз, раздробив нос. Он всхлипнул.
— Отвечай, грязь, когда спрашиваю. Видел?
— Видел.
— Вот такое и с тобой сделаю. Теперь кивни если понял.
Унгур кивнул.
— Что за заказ? — спросил Батар.
Голос его исказился от ярости, хотя промысловик и пытался бороться с собой.
Интересно.
— Я хочу купить этой информацией себе жизнь, — сквозь зубы сказал Унгур.
— Мало ли что ты там хочешь. Говори, а мы разберемся.
— Распорядитель.
— Что Распорядитель?
— Заказ от него.
Кивнул.
Это вполне логично.
— И что он там назаказывал вам, уродам?
— Смерть Йорга, твоя и Востра.
— По порядку.
— Сначала заказ был на твой, дхал, плен. Потом изменилось. Добавил Йорга и Востра. Устранение. И тебя.
— Синтез, Унгур, — сжал свою пробитую ладонь. — Что расскажешь о нём?
— Какой синтез?
— Дом Мечей. Бои. Перо Властителя.
— Это мы его нашли.
— Где?
— На Седьмом Круге.
— Конкретнее.
— В одном из городков Седьмого. Под циклопической Луной — точнее не скажу. Не помню. Не я вёл. Не…
Я его перебил:
— Где Распорядитель хранит Перо?
— С собой носит. Амулет себе сделал. Цепочка. Не убивай, дхал.
Востр спросил:
— Ты же не собираешься?
Слушать советы намерен не был. Ударил Унгура мечом по лицу. Не очень удачно: рана на ладони помешала.
Порезал нос, рассел подбородок. Следующим движением вонзил острие ему в шею.
Он потянулся рукой к ране. Хрипел, пучил глаза. Я вырвал меч и уколол еще раз, пробивая ладонь и горло.
— Так что ты хотел? — спросил у Востра.
— Хотел чтоб ты мне его оставил, — произнёс разочаровано.
— Если принципиально, Распорядителя отдам.
Востр кивнул:
— Лучше, чем ничего.
***
22 объятье,
двенадцатого месяца 1366 года.
Я вложил меч в ножны.
Люди вне Арены радостно кричали.
Этот бой был простой. Воитель в латах, усиленных лепестками псевдо-сплава, так ничего и не показал.
Корневой модуль, выжрав два хтона, сработал отлично. Такого от меня, разумеется, никто не ждал. Я пробил мечом броню в трёх местах — и умер противник быстро. Не помог ему его громоздкий пистолет с десятью стволами в два столбца. Попасть у него так и не вышло. Не помог и меч — зацепить меня им в таком снаряжении он мог только в своих снах.
— Поговорил? — спросил у подошедшего Тара.
— Да, — ответил он без особого энтузиазма.
— И?
— Может принять тебя.
— Где?
— У себя.
— И…
— Я отведу, не переживай. Расскажешь, что хотел обсудить с ним? Вроде как неплохо если буду знать, мне вроде по должности положено.