– Нет! – Берестова кинулась к кровати, припала к бездыханному телу сына, и только теперь неудержимым потоком из ее глаз полились слезы.
– Надо же, какая трогательная сцена! – произнес злой и насмешливый голос у нее за спиной. – Рыдания врага для меня – все равно что музыка.
Анна резко обернулась: у стены в небрежной позе, глядя на нее с каким-то брезгливым любопытством, стояла Селена.
– Ну что, узнала меня, дрянь? – процедила инферийка. – Пришло время платить по счетам!
– А ведь папа жаждет наследника, ты в курсе? – весело произнесла Алина после пары минут езды.
– Я ожидал чего-то в этом роде, – улыбнулся и Дмитрий. – И как мы будем выкручиваться?
– Что-нибудь придумаем, как всегда, – пожала она плечами. – Мы ведь с тобой отличная команда, не так ли?
– Спорить не буду, мы прекрасно понимаем друг друга.
– Тогда, может, приоткроешь завесу тайны над этим… оружием?
– А разве оно имеет отношение к нашей сделке?
– Напрямую – нет, но я ведь у тебя не машину покупаю, а выхожу замуж. И такие вещи ты не должен от меня скрывать.
– Видишь ли, Алина, – осторожно сказал Дмитрий. – Если информация такого рода выплывет наружу, это погубит и меня, и тебя.
– Ты мне не доверяешь? – возмутилась Алина.
– Не в этом дело. Эта твоя… Света. Ты ведь всем с ней делишься?
– Если надо, я сумею сохранить тайну. Даже от нее.
Уловив в его глазах сомнение, она с досадой произнесла:
– Хорошо, тогда я попробую тебе немного помочь. Вчера я от нечего делать взяла в руки одну газетенку, относящуюся к разряду желтой прессы, и нашла прелюбопытнейшую статейку. Оказывается, убийство трех людей Синдиката объединили в серию с другим – трех грабителей в Проточном переулке. По непроверенным данным, было еще одно похожее, но о нем журналисты не смогли ничего раскопать. Тебе интересно?
– Продолжай.
– Так вот, знаешь, по какому признаку их объединили?
– Думаю, ты мне скажешь.
– Оружие. Их убили одним и тем же оружием – магическим мечом. И я догадываюсь, каким. А знаешь, как они тебя называют? Истребитель преступников. Не правда ли, лестно?
Внезапный приступ боли заставил Дмитрия скривиться. Заметив его гримасу, Алина мгновенно посерьезнела:
– Скажи мне, Дима, это он? Твой меч?
– Да.
– Чего он хочет?
– Крови и душ. Причем, постоянно. – Еще один болевой взрыв заставил молодого человека сжать зубы, чтобы не застонать. – Я выбрал меньшее из зол – убиваю только преступников…
– О Боже!
– Алина, учти, если моя тайна будет раскрыта, мне конец! Возможно, моя судьба тебе и безразлична, но подумай вот о чем. Я не знаю, чем твой отец и этот дроу одолели инферийку в прошлый раз, но сейчас она будет к этому готова. И вовсе не факт, что им удастся остановить ее вторично. А в этом случае я и мой меч – ваш единственный шанс на спасение.
Она взглянула на него каким то странно-грустным взглядом:
– Ты действительно думаешь, что абсолютно мне безразличен?
– А разве это не так?
– Возможно так и было до того случая у Вечнолесья. Но теперь ты значишь для меня очень много, и я не предам тебя.
Остаток пути они проехали в молчании.
Попрощавшись с Алиной, Дмитрий поднялся к себе. Надо было собрать вещи и морально подготовиться к ночной охоте: на этот раз Каладборг явно ни на какие уступки не пойдет. Войдя в квартиру, молодой человек несколько секунд задумчиво стоял, прислонившись к двери: он понимал, что втягивается в дьявольски опасную игру, но остановиться уже не мог. Его бесцельно блуждающий по прихожей взгляд внезапно наткнулся на листок бумаги, лежащий рядом с телефоном. Сердце Дмитрия забилось чаще: когда он уходил, этого листка здесь не было. Волнуясь, он поднес бумагу к свету. На ней красивым, даже каким-то витиеватым почерком было выведено следующее:
«ОСТАВЬТЕ ЭТУ СЕМЬЮ: ОНА ОБРЕЧЕНА. С.»
«Ах, Селена, Селена, – печально подумал Дмитрий. – Лучше бы вам их оставить в покое. В противном случае нам придется воевать. А мне этого так не хочется!»
Торстен Хольт нервничал. Туманные и уклончивые объяснения Дейта Лострана вселили в него тревогу: кажется, в этой миссии присутствует серьезный риск. К тому же, его напарник по миссии Дэвид Ньюмен, которого адепт презирал, считая тупым солдафоном, похоже, знал о ней гораздо больше, чем он. Это окончательно вывело Хольта из равновесия: его почему-то решили использовать втемную, как зеленого новичка, которому нельзя доверять. Он понял единственное: раз эвакуация срочная, а сам Лостран в ней участия не принимает, так как охраняет босса, значит дело действительно пахнет керосином. Присутствие трех громил – помощников Ньюмена совершенно не успокаивало: если бы дело можно было решить мускулами и пистолетами, его бы не подключали.
Когда они приблизились к дверям квартиры Анны Берестовой, настроение Хольта еще более ухудшилось: сверхчувство подсказало ему, что эвакуировать отсюда уже некого. Взглянув на мрачное как туча лицо адепта, Ньюмен, собиравшийся уже позвонить в дверь, замер:
– Что-то не так?
– Все не так! – огрызнулся Хольт. – От этой квартиры просто несет смертью!
– Проклятие! Можете вскрыть дверь, или это сделать нам?
– Как пожелаете, – пожал плечами адепт. – Я вас предупредил.
Он приложил руку к двери там, где находились замки, но через несколько секунд с кислой гримасой повернулся к Ньюмену:
– Ее проще сломать: на дверях охранный амулет.
– И, тем не менее, смерть? – удивился Ньюмен.
– При наличии достаточной силы, квалификации или времени эти чары можно разрушить или обойти. Однако они все еще действуют, следовательно, убийца их просто обошел. Будь у меня больше информации, я бы рассказал подробнее.
– Сожалею, но это – не моя тайна.
Особого сожаления на лице Ньюмена, впрочем, не наблюдалось.
– Вы сможете блокировать чары амулета, пока мои ребята будут ломать дверь?
– Да. – Хольт выпустил из пальцев тонкие щупальца магической энергии, нашел узел амулета и начал плести вокруг него прочную сеть, блокирующую его действие. Закончив работу, он кивнул Ньюмену, а тот скомандовал помощникам:
– Ломайте!
Несколько мощных ударов, – и дверь с треском распахнулась. Ньюмен и его помощники с пистолетами в руках ворвались в квартиру. Хольт не спеша последовал за ними: он и так знал, что они там обнаружат. Тихий звук сзади заставил его обернуться…
Тела оказались в детской спальне. Мальчик лежал на кровати, а мать – на полу рядом. У обоих перерезано горло, а к телу женщины кухонным ножом была приколота записка, гласившая:
«СЧЕТ ОТКРЫТ. ОДИН».
Ньюмен заскрежетал зубами в бессильной ярости:
– Вот тварь!
Он повернулся к адепту:
– Делайте коридор в городской особняк босса, господин Хольт. Здесь нам больше делать нечего.
Торстен Хольт кивнул. Будь Ньюмен менее удручен происходящим, он бы, возможно, заметил странное, как у сомнамбулы, выражение лица адепта и его пустой бессмысленный взгляд. Однако состояние Хольта в этот момент было последним, что могло интересовать начальника службы безопасности «Барков энтерпрайзес». Поэтому когда он, выйдя из пространственного коридора, вместо особняка оказался на незнакомой лесной поляне, то испытал крайнее изумление и испуг.
– Что за… – начал он, поворачиваясь к Хольту и поднимая пистолет.
Негромкий хлопок, и боль, словно удар плетью, обожгла его правую руку. Оружие выпало из ослабевших пальцев. Раздались еще хлопки: Селена стреляла с двух рук быстро и без промаха. Один за другим упали, сраженные ее пулями, все три помощника Ньюмена. Он опустился на колено, потянувшись левой рукой к пистолету.
– Не дергайся, мачо! – предупредила его Селена. – Я умею убивать очень болезненно… и медленно.