«Немезида» представляла собой довольно стандартное по бейдианским меркам спасательное судно, оснащенное в целях пущей безопасности парой торпедных аппаратов и четырьмя импульсными орудиями, которые были призваны помочь космолетчикам в случае столкновения с пиратами. Такие инциденты уже имели место в далеком прошлом.
Главным свойством, которое ценилось в спасательных звездолетах малого класса, занимавших по размерам нишу где-то между катерами и фрегатами, была скорость, притом не только в гиперпространстве, но и в нормальном космосе, и даже в планетарной атмосфере – от этого подчас зависела жизнь пострадавших, перевозимых «Немезидой». С целью уменьшения сопротивления при взлете и во время полета сквозь плотные слои конструкторы придали кораблю форму иглы, расширявшейся в середине, где размещались основные отсеки корабля, и сужавшейся к краям. В носовой части находились боевые палубы и рубка радиста, кормовые отсеки были заняты техническими службами, непрерывно колдовавшими над двигателями корабля. Центральная часть походила на вздутие, здесь отсеки, распределенные по кругу, располагались один над другим в несколько этажей. Многочисленные переходы обеспечивали достаточно быстрое передвижение экипажа по судну.
–Кейси, переход в гипер был не блеск, – выговаривал Феликс второму пилоту. – Надо чаще практиковаться.
–Как прикажете, сэр.
–Я сам выведу корабль в нормальный космос, учитывая сложившуюся обстановку.
Корабль выпрыгнул из гиперпространства и в то же мгновение дал залп из всех своих импульсных орудий. Сгустки плазмы сделали свое дело и сбили внешние силовые щиты рейдеров, лишив их, таким образом, защитных экранов. Конечно, они сняли только дальние поля, не затронув ближние, но эти экраны не смогут долго удерживать астероиды. Это должно было заставить рейдеры покинуть свое укрытие.
–Капитан! – голос торпедиста ворвался в рубку управления из транслятора подобно урагану.– Они остались без защиты.
–Я сам это вижу.
–Позвольте дать еще один залп!
–Нет. Всю энергию я перераспределил на экранирующее поле. Сейчас они ответят огнем из всех своих пушек.
Но рейдеры не ответили на огонь. Более того, они не пошли на сближение, что должны были сделать, дабы выйти из астероидного потока. Любому молокососу из школы космического резерва было ясно, что такие суда без дальних силовых полей не смогут долгое время находиться внутри этого смертельного облака.
–Они не выходят из астероидного потока, капитан!– в рубку влетел Лан Бар. – Они, должно быть, сошли с ума!
–Я того же мнения. Не в обычаях пиратов совершать самоубийство.
Обшивка дальнего рейдера лопнула, и корабль взорвался. Тысячи мелких астероидов пронзили его тело, и огненные вихри кислорода вырвались на свободу, сотрясая пространство.
–Отвести корабль на безопасное расстояние! – приказал капитан «Немезиды» чисто машинально, потому, что бортовой компьютер уже сам выполнил этот маневр.
В этот же момент взорвался и второй рейдер.
–Возвышенное зрелище! – прошептал Кейси, который видел подобное впервые.
–Ничего не понимаю. Что заставило их так поступить?– размышлял вслух Адамович.
–Теперь мы об этом не узнаем,– ответил ему Кейси.
…Капитан Ханнер внимательно слушал доктора Блюмингейма. Тот докладывал о проделанной работе.
–В общем, все готово к испытаниям, капитан. Но я не уверен в стабильности созданной структуры.
–Что вас беспокоит, док?
–Этот наш новый штамм мутагена пока вполне можно контролировать в условиях лаборатории на «Пандоре», но я плохо представляю, как он поведет себя в открытом космосе или корабельном пространстве. В свое время военные разрабатывали идентичное оружие для применения в планетарных масштабах, когда никого не интересовало локальное заражение. И я боюсь, что если мы выпустим этот вирусный штамм из наших холодильников, то нам будет слишком сложно вернуть его под контроль.
–Не волнуйтесь, док, – проговорил капитан. – Я приму на себя такую ответственность. Похоже, единственное, что нам необходимо в настоящий момент – это подходящий объект для испытания вашего штамма.
–Желательно, чтобы это был какой-нибудь небольшой корабль в отдаленном секторе космоса, – кивнул Блюмингейм. – Можно поблизости от пылевого скопления.
–Да, там частенько промышляют пиратские суда. Идите, готовьте начинку для боеголовок, а я тем временем подыщу нам парочку подходящих рейдеров.
Блюмингейм направился к себе.
«Еще немного – и я начну жалеть о том, что внедрил в мозг капитана Ханнера этого монстра. Он же ни перед чем не остановится, хотя абсолютно не знает, с чем имеет дело. Болтаясь в пылевом облаке, мы, наверняка, подцепили эту гадость, именуемую «космической чумой». А мне до сих пор так и не удалось выделить её штамм в чистом исходном виде. Правда, она, возможно, имеет некоторое сходство с мутагеном на молекулярном уровне. Но мутаген мне достаточно хорошо знаком, у него нет таких скачкообразных реакций преобразования. С мутагеном я могу делать всё, что мне заблагорассудится: захочу – поменяю направление вращения молекул, и он превратится в бомбу с замедленным часовым механизмом, захочу – переставлю группы радикалов, и он начнет преобразовывать ДНК не только людей, но и ксеноморфов. А вот как добиться, чтобы таким же послушным стал этот неуловимый вирус «космической чумы»?»
В лаборатории Блюмингейм приступил действиям незамедлительно: миниатюрные роботы извлекли из холодильного бокса две капсулы с очищенной культурой вируса, который у доктора значился под кодом МГО-29. Со всей возможной осторожностью манипуляторы роботов переместили капсулы в продолговатые стеклопакеты.
Дальнейший маршрут капсул доктора интересовал уже меньше: в торпедном отсеке эти пакеты будут поставлены вместо стандартных зарядов в боеголовках, а затем после выстрела и контакта с целью, когда торпеда прожжет корпус противника, взорвутся внутри другого корабля. Вот тогда-то вирус и вырвется на свободу. Блюмингейм надеялся, что это будет достаточно далеко от самой «Пандоры», потому что знал, какую убийственную силу представляют его собственные разработки.
–Блюмингейм! – раздался через транслятор хриплый голос капитана Ханнера. – У вас уже всё готово к полевым испытаниям?
–Да, – ответил доктор.
–Отлично! У нас на экранах радаров как раз появилась парочка прекрасных мишеней. Это рейдеры со Свободных миров – ждут добычу, притаившись в астероидном потоке. Док, вас устроят такие цели?
–Вполне, – пробормотал Блюмингейм.
Ему внезапно стало жаль тех разбойников, на которых он готовился испытать свой новый штамм.
«Пандора» выпустила торпеды….
–Док, сколько, по вашему мнению, потребуется времени, чтобы вирус сделал свое дело? – осведомился Ханнер, когда его старшие офицеры собрались в капитанской рубке, чтобы проследить за ходом эксперимента.
–Это высококонцентрированный штамм, – проговорил Блюмингейм, потирая виски, – если, внутренние переборки кораблей были задраены, то на распространение вируса по системе вентиляции уйдет около часа. Плюс еще час-другой на сам процесс заражения организма. И еще два часа до финала.
–После этого на кораблях никого не останется? – уточнил Занеф.
–Естественно. Только трупы – и это в лучшем случае.
–Но какой прок от такого заражения? – спросил Матиз. – Ведь взять с такой посудины ничего нельзя без риска подцепить вашу заразу.
–Прок будет потом, – ответил за доктора капитан Ханнер, – когда наш док выведет «космическую чумы» в чистом виде, и мы сможем ее контролировать. Тогда мы станет настоящими хозяевами положения, и любая планета сочтет за благо отдать нам свои богатства при малейшей угрозе с нашей стороны…
–Капитан Адамович! – в рубку ворвался голос Галино. – А вот и то, что мы ищем.
Действительно на мониторах показалась искореженная посудина, в которой едва можно было узнать полицейский катер. Но бортовой компьютер «Немезиды» точно идентифицировал его.