Старуха раскачивалась, опустив руки.
— Ты знаешь, кто забрал людей-кайя? — тихо проговорила Белка. — Куда улетели громовые птицы?
— Ах, вы не видели кайя? — Хозяйка Пауков прижала руки к груди и заговорила на разные голоса: — Мы видели Кая! Он сидел в санях Снежной Королевы, и они летели над лесом! Куда же она полетела? Наверное, в Лапландию — там ведь вечный снег и лед… Ну, туда тебе и дорога.
— Куда? — Белка вытаращила глаза. — В Лап…
Старуха прыгнула на ствол дерева и обхватила его руками.
— Скачи, скачи, Рататоск! К северу, через северо-запад! Под землей и по небу. В ледяные чертоги Похьелы, в холодные земли Хельхейма, к замку Снежной Королевы…
Понять, о чем говорит Хозяйка Пауков, оказалось сложнее, чем понять Вима. Там Белка хотя бы улавливала общий смысл, а здесь… Нужно идти на север?
— Снежная кто? — спросила девочка. — Владычица Льда? Но… Зачем ей кайя?
— О! Она играет в игру, — захихикала старуха. — Какая это смешная игра! Она складывает буквы, хочет написать слово «вечность»… Смешные буквы: аденин и тимин, цитозин… Дура, дура, дура! Она не понимает, что такое вечность… Она не знает, что ты идешь. Но скоро, скоро, скоро…
Перебирая руками, старуха переползла на другую сторону дерева. На ясене уже не осталось ни одной ветви, не облепленной пауками; того и гляди, дерево рухнет под их тяжестью. Белка облизала пересохшие губы. Из сказанного старухой она поняла одно — кайя забрала Владычица Льда и унесла на север. А значит, и ей туда дорога.
— Все только начинается, Рататоск, — сказала Хозяйка Пауков, устремив пустой взгляд к небу. — Я вижу: кипит котел, рождая чудовищ. Лед и пламя сошлись в великой битве. Инеистые великаны попирают землю — кто встанет у них на пути, Рататоск? Луна упала; ах, небесный волк… Славный боевой крейсер «Фафнир», ты вздумал проглотить солнце?
Раскинув руки, Хозяйка Пауков затянула песню без слов… Ту самую, которую пели громовые птицы. Огромный, с голову ребенка, паук заполз ей на плечо и грозно поднял передние лапы. Схватив его, старуха швырнула мерзкую тварь прямо в Белку.
Паук больно ударил в грудь и упал к ногам. Белка заверещала в голос, отскакивая назад. Хозяйка Пауков зашлась истеричным хохотом.
— Чего ты боишься, Рататоск? Это просто маленький паучок… Иди, иди к мамочке…
Паук побежал обратно к дереву.
— Тебя ждут вещи куда страшнее, — сказала старуха, опустив голову. — Но, если ты пройдешь путь до конца, ты найдешь то, что ищешь.
— Свой род? — тихо сказала Белка.
— Славный, славный род… Род поэтов и ученых, род героев. Что они будут помнить о тебе? Ничего… Но зажги огонь, который будет гореть веками. И потом один из них скажет: ничего нет трудного для воли и мучительного для души. Будь достойна стать его праматерью.
— Праматерью? — растерялась Белка.
— Все имеет начало, — усмехнулась старуха. — И твой род тоже. А сейчас — беги!
— Что?
Кирк с силой потянул ее за собой.
— БЕГИ!!!
Хозяйка Пауков поползла вверх по ясеню. Из трещины послышался громкий скрип, что-то невероятно огромное рванулось наружу. Белка успела заметить блестящий черный глаз и огромную, точно ствол дерева, мохнатую лапу. Белка побежала по каменной лестнице, даже не думая о том, что каждый шаг может обернуться сломанной шеей.
Впереди бежал Кирк, а сзади… Белка слышала мерный шорох и хруст, приближающийся с каждым шагом. Откуда-то издалека доносился визг Хозяйки Пауков — похожий на смех и на крики боли. Краем глаза Белка увидела длинный коготь, вонзившийся в скалу — легко, словно камень был плотью. Что-то клацнуло в ладони от затылка. До лодки оставалось несколько шагов… Кирк уже резал веревку.
Собрав силы, Белка рванулась вперед. Поскользнулась и покатилась по каменному склону. И с головой погрузилась в холодную, черную воду озера.
Извиваясь как выдра, Белка поплыла вперед. Прочь, как можно дальше от жуткого острова… Легкие разрывались, но Белка продолжала плыть под водой. Гребок, еще один…
Горло пылало. Не в силах больше терпеть, Белка вынырнула. И тут же кто-то схватил ее за ворот и потащил вверх. Девочка заколотила по воде ногами. Только не…
— Это же я! — Голос Кирка пробился сквозь звон в ушах.
Подхватив за пояс, Кирк втащил девчонку в лодку. Она осталась лежать на днище, глотая воздух, как рыбина. Кирк принялся грести изо всех сил — каноэ едва не взлетело над волнами. Вдоль бортов вспенились белые волны.
Кирк обернулся. Остров Хозяйки Пауков был тих, никаких чудовищ на берегу… Словно то, что он видел и слышал, ему почудилось.