Хель посмотрела на Рашера, однако не стала переключать передатчик на наушник.
— Вы уверены?
— Трижды проверили настройки. Это их волна. Понимаете, у каждого передатчика есть индивидуальный код…
— Без подробностей, — перебила радиста Хель. — Что за сообщение?
— Я… Я не знаю, что сказать. Мы сделали запись, послушайте сами.
Из динамика послышался треск, щелчки, а затем незнакомый голос сказал «Привет».
Молча они прослушали загадочное сообщение. Едва оно закончилось, как Хель приказала:
— Повторить.
Там была песня. Странная неприятная мелодия. Рашеру она совсем не понравилась. Пожалуй, даже больше той непонятной белиберды про Интернациональное Сопротивление. Песня была сыграна на губной гармонике, и, похоже, музыкант сильно фальшивил.
Хель откинулась в кресле. Ритм, который она выстукивала фигуркой по столу, стал быстрым и частым. Словно пулеметная очередь.
Рашер поерзал на стуле.
— Что еще за «Свободное радио каменного века»? И куда нужно бежать?
Хель не ответила.
— Что такое «Pink Floyd»? — сказала она, глядя на передатчик.
— Я не знаю, — растерялся доктор. — Кажется, это по-английски. Розовые флюиды[11]? Бессмыслица какая-то…
Хель посмотрела на него так, что Рашеру больше всего на свете захотелось провалиться сквозь землю. Глаза начальника станции сверкали — голубой и зеленый. Вокруг рта закружились снежинки.
— Научите ее говорить, Зигмунд, — сказала она ледяным голосом. — Немедленно займитесь этим.
— Аска? Аска, это ты?
Голос звучал над ухом, но девушка боялась открыть глаза. Она не понимала, где она и что происходит. Что с ней случилось? В голове сгустилась темнота, черная, как самые глубины Большого Озера, куда не донырнуть самому сильному охотнику. Из нее выплывали тени-образы, но девушка не понимала, что они означают. Жуткий грохот и треск, странные люди, грубые руки и боль смешались в чудовищном кипящем вареве. Вот ее куда-то тащат, вот она где-то лежит. Аска перестала различать, что сон, а что явь… Один кошмар сменял другой, и так без конца. Она чувствовала себя крошечной щепкой, подхваченной бурлящим потоком.
Но Аска держалась. Она знала, что жива, и цеплялась за жизнь как только могла. Ей было ради чего жить… Порой Аска видела лицо Вима — слишком далеко, чтобы до него добраться. Но если она не могла прийти к нему, значит, он сам придет за ней. Аска верила, что именно так и будет. Ведь так сказала Паучиха. Надо только чуть-чуть подождать. Потерпеть совсем немножко… Он найдет ее, где бы она ни оказалась.
Лицо Вима неизменно таяло, уступая место видениям из кошмаров. Это была перекошенная физиономия Лорхи или же — чудовищная морда великана, убившего ее брата, иногда и вовсе незнакомые лица. Но чаще всего — страшное, рассеченное надвое лицо женщины-призрака.
— Я помню тебя, Аска… — продолжал звучать голос. — Ты стала моложе. Почему духи не вернули мне прожитые годы?
Аска почувствовала, как кто-то дотронулся до ее шеи. Теплые мягкие пальцы… Аска открыла глаза.
Над ней склонилась незнакомая женщина с мягкими чертами лица и добрым взглядом. Растрепанные каштановые волосы падали ей на плечи, но Аска заметила несколько тоненьких косичек. Глядя на Аску, женщина ласково улыбнулась. Она была старше Аски, но не намного — пять-шесть зим, не больше.
Аска повернула голову и заметила рядом еще одну женщину. Девушку… Свою ровесницу. Та сидела на корточках, обхватив руками плечи. Длинная прядка скрывала ее левый глаз, под правым темнел огромный синяк.
Аска перевернулась на бок и попыталась встать. Тело ослабло и не слушалось ее. Но женщина с добрым взглядом взяла ее за руку и помогла подняться. Аска села и огляделась.
Она находилась внутри Длинного Дома. Только стены были сделаны не из бревен, а из каких-то больших пластин. Аска не увидела очага; на полу лежали тонкие шкуры незнакомых зверей, от которых воняло сыростью и плесенью. Но куда худший запах доносился из дальнего угла, у Аски аж глаза защипало. Под потолком горела какая-то длинная палка, но слишком высоко, чтобы дотянуться и погреть руки.
Ее одежда пропала, вместо нее на девушке оказался какой-то странный белый балахон до колен. Сперва Аска подумала, что это чья-то шкура, но, присмотревшись, поняла, что материал похож на плетенку из тростника. Только гораздо тоньше… Балахон ничуть не грел. В подобном одеянии Аска чувствовала себя все равно что голой.
— Где я? — спросила Аска.
— Неужели ты не помнишь, Аска? — сказала женщина с добрым взглядом. — Мы умерли. Это земля, в которую уходят мертвецы. Старики все врали. Нет никакой Земли Вечной Охоты.
11
На самом деле «Pink Floyd» никак не переводится. Группа была названа в честь двух блюзовых музыкантов — Пинка Андерсона и Флойда Каунсила.