Рион отсчитывал время глотками воды. Наконец раскаленный шар солнца нырнул в дымку у горизонта, и зной начал спадать. Вздохнув с облегчением, Рион остановился и, убедившись, что в обозримом пространстве ему ничто не угрожает, уселся на землю. Добыв из чехла наногенератор, он лишь покачал головой: заряда должно было хватить еще на пару суток, не больше. Потом прихотливой машине требовалась подзарядка, а электричества — поди ж ты! — здесь не предвиделось. Он запрограммировал приготовление очередного белкового коктейля — снова крошечная порция, этот наногенератор Тана взяла дома, и он не был рассчитан на производство полного жизнеобеспечения человека. Но лучше что-то, чем ничего. Рион поставил прибор рядом с жиденьким и колючим кустом, сам вытянулся во весь рост и стал смотреть, как одна за другой в небе вспыхивали звезды.
Он хотел заснуть, но не мог. Мешали теснящиеся в голове чужие воспоминания; словно слепые котята, они копошились, толкались, и каждый раз на поверхность само собой всплывало нечто новое, с чем Рион никогда не имел дела — но о чем теперь прекрасно знал.
«Лучше бы ты утонула тогда», — лениво думал он, перемалывая свои новые знания и навыки, — «но на самом деле, я злюсь на именно на тебя, потому что хорошо знаком. То, что случилось — не твоя вина. Виноваты те, кто были гораздо раньше, виноват тот, кто все это придумал».
И его, того, кто был альфой и омегой системы под названием «Пангея», Рион собирался убить. Вот просто так вернуться — и убить. Ведь он теперь знал и то, как это — лишить другого человека жизни.
Прикрыв глаза, он все еще смотрел сквозь ресницы на бархатно-темное небо, на мерцающие точки звезд. Ноги ныли после пройденных километров, но Риона это не слишком беспокоило: подсистема регенерации восстановит его тело к утру, заботливо уберет все лишнее, устроит чистку организму. Всем нейрам внедрялась эта подсистема, поскольку организм нейра должен был быть максимально устойчив и способен к длительной, изнуряющей работе. То, что Рион стал садовником — прихоть судьбы. Вернее, лорда Праймархитектора.
…Небытие. Свет. Вокруг суетятся цветные пятна — розовые, зеленоватые, коричневые.
— Давай базовую матрицу, — раздается бессмысленная команда, и в виски двумя молниями ударила боль.
Снова небытие.
И снова свет.
Цветные пятна обрели окончательную форму и смысл: розоватые лица, светло-зеленая спецодежда, темные, светлые, седые волосы.
Вокруг… люди. Довольно много. Они заняты чем-то, переносят с места на место тонкие металлические пластины, небольшие и легкие, судя по тому, что носят их в ладонях. Человек подходит, наклоняется почти к самому лицу и зачем-тосветит в глаз маленьким фонариком.
— Реакция есть, — отчитывается он кому-то, торопливо щелкает пальцами, — ты меня слышишь? Понимаешь? Кивни.
Вполне удовлетворившись увиденным, человек снова обращается к кому-то:
— Что ему залить, Бен? Что, пока базовой достаточно? Хорошо, согласен.
Пока человек разговаривает, можно спокойно рассмотреть его лицо: молодое, тщательно выбритое, в углах узких карих глаз — лапки морщинок.
— Ты меня понимаешь, я вижу. Кто ты?
И ответ приходит сам собой, и пересохшее горло выталкивает чужое, но в то же время откуда-то знакомое слово:
— Нейр.
— Хорошо, — кивает человек и что-то отмечает на одной стороне квадратной пластины, — хорошо… для чего ты, нейр?
— Чтобы служить людям.
— Замечательно.
И, мгновенно утратив интерес к собеседнику, человек вновь кому-то рапортует:
— Этот готов под продажу, Бен. Переводить на склад? Ага, понял. Ну-ка, нейр, поднимайся, хорош лежать. Еще раз повтори — для чего ты нужен?
— Чтобы служить людям.
— Вставай. Вот твоя одежда. Быстро одевайся, и топай за мной.
— Да, господин.
Он поднимает сперва руки, с любопытством осматривая их, затем садится, и только тогда осматривается по сторонам. Странное место: огромное помещение с рядами узких коек, на которых лежат и сидят голые мужчины. Над каждой койкой — небольшой светящийся купол, путаница тонких цветных проводов. Вокруг бегают люди всветло-зеленом, подходят то к одному, то к другому… нейру, светят им в глаза, задают вопросы…
— Чего застыл? Быстро одевайся.
Он растерянно оглянулся на человека, которого повстречал первым: кажется, тот начинал сердиться. Но руки откуда-то знали, как управляться с одеждой, с мудреными застежками, а ноги, оказывается, уже знали, как стоять и ходить. Он неуверенно побрел за человеком, который ускорял шаг, они миновали несчетные ряды коек, нырнули в сумрак длинного коридора. Мимо все так же спешили люди, некоторые вели за собой нейров. Свернув в одно из разветвлений коридора, они остановились перед металлическими дверями с большой цифрой «3».