«Я схожу с ума», — меланхолично размышляла она, бессмысленно уставясь в серый потолок своей тюрьмы, — «насколько меня еще хватит до того, как я смогу перестать быть игрушкой в чужих руках?»
Тане очень хотелось знать, кто она, и зачем здесь оказалась. Медальон с портретом неведомой женщины казался теперь химерой, миражом в пустыне. Наверное, она пришла в эти земли не только ради поиска незнакомки на медальоне. Наверное, была более веская причина, по которой она, Тана Альен, покинула свой безопасный, удобный дом и отправилась в безумное и бесперспективное путешествие. Но какая? Тана рассеянно потерла тыльную сторону локтевого сгиба, где под кожей засел твердый циллиндр размером с ноготь. Неужели ответ на все вопросы в самом деле хранился там?..
Дверь легко скрипнула, и Тана вжалась спиной в стену. Внутрь шмыгнул Сей-шан — даже странно, что к такому крупному мужчине оказалось применимо это слово. Он стрельнул взглядом в Тану, быстро кивнул ей, словно предупреждая, а затем принялся подобострастно кланяться, подметая пол своими напомаженными косицами. Ее начал бить озноб. Вместо того, чтобы радоваться маячащим изменениям в судьбе, Тана почему-то раз за разом представляла себе Дей-шана. «Что, шлюха, думала сбежать от меня? Да твои куриные мозги не способны ни на что, кроме как ублажать мужчину!». Зябко обхватив себя руками за плечи, она со все нарастающим ужасом наблюдала, как в дверь, чуть пригнувшись, втискивается боком покупатель.
«Дура! Радуйся, тебя покупает высокородный господин!» — но почему-то радоваться не получалось, скорее наоборот. Словно все пережитые тяготы собрались в тонкой чаше, и чаша была переполнена.
— Женщина, поднимись, — приказал Сей-шан.
Она медленно, по стеночке, встала, все еще продолжая ощущать спиной шершавую поверхность глинобитной стены. Не смея поднять взгляд — воистину, Дей-шан умел привить почтение рабыни к господину. Тана из-под полуопущеных ресниц рассматривала вошедшего мужчину.
«Да это же Уннар-заш!» — заполошно мелькнула мысль, — «только одетый по-другому, вымытый и причесанный».
Но Тана одернула себя: в этом мире не бывает чудес, и наверняка кости Уннар-заша уже успели обглодать какие-нибудь степные падальщики. Но, тем не менее, покупатель удивительно походил на убитого Дей-шаном воина: все те же приятные, открытые черты смуглого лица, широкие брови, темные блестящие глаза. Длинные волосы шелковой волной падали на широкие плечи, составляя идеальный контраст с кипенно-белым длинным кафтаном.
Покупатель шагнул вперед, сокращая разделяющее их расстояние, и Тана зажмурилась.
«Похоже, Дей-шан и впрямь сделал из тебя послушную кошечку», — подумалось ей.
— Мер-даланн, позвольте, я покажу вам ее, — прозвучал совсем рядом заискивающий голос, — она великолепна, она прекраснейшая из женщин, добра, нежна и покорна как голубка.
Сей-шан принялся торопливо дергать шнуровку на лифе ее одеяния, которое и без того мало что скрывало, но то ли пальцы работорговца вспотели, то ли девушки-служанки завязали чересчур добротные узлы, случилась досадная заминка. Демонстрация достоинств товара задерживалась. Тана глянула вскользь на покупателя — тот терпеливо дожидался, положив руки на расшитый золотом и камнями широкий пояс. Лицо его выражало всеобъемлющую скуку.
— Полночные дери эту шнуровку, — хрипло прошептал Сей-шан, выдергивая из ножен кинжал и при его помощи освобождая Тану от жесткого лифа.
— Вы только посмотрите, Мер-даланн, какие груди, не знавшие детей, какой живот, какая спина! А кожа? Чистый мрамор!
— Я вижу синяки, — наконец изволил подать голос Мер-даланн, — что ты пытаешься продать мне, уважаемый? Искалеченную побоями женщину?
— Это же тонкая женщина! — фальцетом возразил Сей-шан. Его лоб покрылся испариной, и он торопливо отерся рукавом халата.
Мер-даланн продолжал скучать. Он подошел к Тане, потрогал ее за плечо, как будто оценивая масштаб черного кровоподтека, оставленного сапогом Дей-шана.
— Где ты взял ее, уважаемый? — на сей раз в голосе мелькнула легкая заинтересованность.
— Мне привез ее один воин с пограничья.
— С западного? — красиво очерченные губы мужчины сурово сжались, как будто он вспомнил нечто неприятное.
— Да, оттуда, — не стал лгать Сей-шан, — но я не могу сказать, высокий господин, откуда именно.