- Вроде ни где, - с самым честным видом солгал я.
- Тогда почему ты то и дело руку пытаешься к боку приложить? - ехидно улыбнулась она. - Ты одергиваешь себя, но это заметно. Плюс ты сильно побледнел. У тебя в лице ни кровинки не осталось. - Она помолчала и прибавила наставительным тоном: - Не забывай, что я из семьи врача, и обмануть меня тебе не удастся.
- Помоги мне снять плащ и броню, - попросил я. - Поглядим, сильно ли мне досталось.
- Давай-давай, - кивнула Елена.
С ее помощью я освободиться от тяжелого плаща. Я поглядел на простреленный бок. Оказывается, пуля не смогла пробить броню и застряла в глубокой вмятине, от которой еще во все стороны лучиками бежали трещины. Когда мы снимали с меня доспехи, я до хруста сжимал зубы, чтобы не закричать от боли. По лбу градинами катился противный пот.
- Ничего страшного, - резюмировала Елена, поглядев на неповрежденную форму под броней, быстро прощупала бок пальцами. В это время я снова скрипел зубами от боли, не позволяя себе издать ни стона. - Ребра целы. Скорее всего, сильный ушиб внутренних органов. Это конечно, если нет внутреннего кровотечения. А его я диагностировать сейчас не смогу никак. - И добавила: - Тебе надо немедленно обратиться в госпиталь.
- Не раньше, чем выслушаю доклады командиров рот, - отрезал я, - и пройдусь по траншеям. Мне надо увидеть все своими глазами.
Я начал подниматься снова, но это оказалось для меня слишком тяжело. Во рту появился привкус крови. Я скривился от боли, оперся рукой о стол и, помогая себе, встал-таки на ноги. Сделать первый шаг оказалось не меньшим испытанием. Я едва не упал, пришлось снова хвататься за стол.
- Так, - вздохнула Елена. - Без меня тебе, Максим, не обойтись. И не вздумай сейчас спорить со мной.
Она ловко подхватила меня за пояс, помогая удержаться на ногах, забросила мою руку себе на плечо. И все со своей потрясающей бесцеремонностью, которая меня совершенно не раздражала, что было весьма странно. Но задумываться над этим мне совершенно не хотелось. Вот так мы и отправились на инспекцию траншей.
Потери полка были не так и велики, как я думал, когда только закончился бой. Наверное, это и немудрено, ведь я видел столько тел, убираемых похоронными командами, и раненных на носилках. Больше всего досталось взводам тяжелого вооружения, которые мало того, что обстреливали с багги, так еще и первый удар нордвигов пришелся именно на них. Простые драгуны и егеря успели вовремя попрыгать с банкета в траншеи, а вот многим бойцам, сидевшим за станковыми пулеметами, выдвинутыми вперед, деваться было некуда. Малые мортиры и легкие орудия стояли позади траншей, так что их расчеты укрылись за щитами и барбетами, а берсерки до них толком не добрались, как и простые альбионские солдаты. У расчетов станковых пулеметов такой защиты не было, и выдвинуты они были на передовую. Командиры рот докладывали, что они сражались до последнего, продолжая поливать наступающих нордвигов и альбионцев длинными очередями. Стоит ли говорить, что из них не выжил почти никто.
В общем, инспекция траншей не заняла много времени. Но прежде чем отправляться в госпиталь, на чем настаивала Елена, пользуясь своим положением моего адъютанта, я остановился, чтобы поговорить с майором Штайнметцем.
- Я отправляюсь в госпиталь, - сказал я ему, - а наш комдив просил составить списки на награждение. Составьте их за меня, пока я буду у врачей, я подпишу по возвращении.
- Согласования списков не будет? - удивился майор.
- Я вам полностью доверяю в этом вопросе, - ответил я. - Из-за газа я толком не видел ничего, а вы принимали участие с самого начала и до конца, когда альбионцы отступили. Так что вы лучше меня знаете отличившихся в этом бою. А на согласование тратить время не стоит. Пустое.
После этого мы с Еленой отправились-таки в госпиталь.
На осмотр врачи не стали тратить много времени. Было слишком много куда более тяжело раненых. Доктор велел мне раздеться до пояса, осмотрел здоровенный синяк у меня на боку, прощупал его, куда менее деликатно, чем Елена. Я едва сумел сдержать стон. По результатам осмотра у врача, видимо, остались какие-то сомнения.
- Полежите несколько минут, - велел он. - Сейчас я пришлю рентгенологов. Пусть просветят ваше чрево на предмет внутреннего кровотечения и разрывов внутренних органов. Вряд ли, конечно, - тут же успокоил меня врач, - они у вас имеются, но проверить все же стоит.
Я остался лежать, тои дело поеживаясь. В лазарете было, конечно, тепло, но и не настолько, чтобы можно было валяться полуголым. Бригада рентгенологов прибыла минут через пять. Возглавлял ее пожилой фельдшер с роскошными седыми усами и воистину несносным характером.