Берсерки отбивались от нас, но теснота сильно мешала им. Все их длинные мечи и тяжелые топоры теперь были мало эффективны. В отличие от наших штыков, примкнутых в карабинам. Нордвиги вовсю палили из огнестрельного оружия, наполняя траншеи грохотом крупнокалиберных пистолетов и быстрым стаккато пистолетов-пулеметов. Мы отвечали им смертоносными лучами.
Свалка была просто чудовищная. Я понял, что до того была не рукопашная, а так - баловство. Мелькали окровавленные клинки и лезвия топоров, оставляя за собой шлейф багровых брызг. Пули и лучи собирали кровавую жатву. Бесновался вахмистр Быковский, орудующий вражеским топором с обломленной для удобства рукояткой.
Но между тем уступать враги не собирались. Они сплотились плечом к плечу, вместе с ними дрались оставшиеся в живых простые альбионские солдаты. Мы не могли потеснить их ни на шаг назад. И это было самое скверное, потому что и наши силы были уже на исходе. Стоит врагу простоять так еще немного - и уже наши драгуны отступят от их рядов. Но пока мы давили на врага, из последних сил.
И тут буквально на головы нордвигам и альбионцам начали прыгать солдаты в серых шинелях со значками рейнландских и вестфальских полков. Строевики догнали нас. Они обеспечили нам подавляющее преимущество - и многие простые альбионцы начали бросать винтовки и поднимать руки. А вот берсерки не сдавались. Эти дрались до последнего. И даже окруженный и несколько раз раненный нордвиг умудрялся забрать с собой на тот свет, по крайней мере, одного нашего солдата.
Отступать к орудиям они также не спешили. Их прижимали к стенам траншей, расстреливали из лучевых винтовок, некоторых даже гранатами подрывали. В общем, дорого нам далась победа над берсерками с Нордгарда. Зато после этого дорога к орудиям была открыта. И мы ринулись к ним с яростью, кипящей в крови.
Прикрывающие тяжелые орудия, что бросали нам на головы тяжелые снаряды, солдаты успели выстрелить по нам. Драгуны и строевики падали под смертоносными лучами, но остановить нас это уже не могло. Мы просто смели их и рассыпались по артиллерийским позициям, убивая всех без разбора. Мы были слишком сильно опьянены боем, чтобы заметить - поднял ли враг руки или нет.
Альбионские артиллеристы часто предпочитали бежать, бросая оружие, видя, что щадить тут никого не будут.
На барбет одного из орудия взбежал капитан фон Блюхер. С окровавленной саблей в одной руки и лучевым пистолетом в другой. Выглядел он, надо сказать, весьма впечатляюще. Как будто и в этом жестоком бою думал над тем, как будет выглядеть. Хотя с него станется.
- Молодцы! - выкрикнул гвардии капитан. - Орлы!
Он спустился с барбета и хлопнул по плечу ближайшего к нему офицера. Строевика из вестфальского полка. Затем прошел вдоль нашего не слишком ровного строя, подбадривая офицеров, хлопая их по плечу или обмениваясь короткими репликами. Добрался он и до нас с Еленой.
- Юноша, - обратился он к ней, - вы, вижу, проявили изрядную храбрость в ваши младые годы. - Он именно так и сказал "младые". - Это весьма приятно видеть. Вы ведь фенрих, верно? Чей вы адъютант? - поинтересовался он.
- Мой, господин гвардии капитан, - опередил Елену я, глянув в глаза фон Блюхеру.
Он обратил на меня внимание. Мы обменялись долгими взглядами, как когда-то, казалось, в другой жизни, когда оба еще были офицерами гвардии.
- Вы быстро шагаете по служебной лестнице, - заметил Блюхер. - Снова догнали меня.
- Есть такое, - кивнул я.
Блюхер кивнул в ответ и отправился дальше.
Я тем временем приложил пальцы к уху по давней привычке и обратился к офицерам полка по внутренней связи.
- Я в точке семь-одиннадцать-двадцать три, - произнес я, сверившись с картой, - полку собраться здесь. Повторяю: я в точке семь-одиннадцать-двадцать три, полку собраться в этом районе.
Теперь оставалось только ждать. Возвращения офицеров и солдат полка. Новых приказов. Бог знает чего еще.
- Садитесь, молодой человек, - бросил я Елене, хлопая большому снарядному ящику, на который присел и сам. - Пора отдохнуть.
Она села рядом со мной. Пристроила карабин у ноги. И вдруг ее накрыло. Она согнулась в три погибели и разрыдалась. Закрыв лицо руками, Елена уткнулась локтями в ноги, спина ее содрогалась. Я обнял ее и притянул к себе.