- Ты кому звонила? – Макс присел около меня, - только не обманывай, мы же в паре работаем.
- Звонила я Мессалитову, прокурорская помощь срочно понадобилась. Давай, я тебе кое-что расскажу, но ты не смей
Яцеку ничего рассказывать.
- Почему?
- Потому! Дай мне слово, что ничего не скажешь ему!
- Ладно, я буду нем.
- Смотри у меня, - я поудобнее устроилась на кровати, и пересказала ему Машину историю.
- Я что-то не понял, - задумчиво проговорил Макс, - ты почему ей помочь решила?
- По доброте душевной, - дёрнула я плечом.
- По доброте душевной решила разбить семью? – прищурил он глаза, - у них ребёнок маленький!
- Я не собираюсь разбивать семью! Я просто очищу имя Каминского, если оно подлежит чистке, а там Маша сама решит.
- А я думаю, что ей знать ничего не стоит, - решительно заявил Макс, - вдруг она вернётся к Каминскому?
- А почему бы и нет?
Макс вдруг резко встал, прошёлся по комнате, развернулся, а потом посмотрел мне в глаза.
- Всё-таки ты что-то чувствуешь к Димке? Верно? – охрипшим голосом спросил он, и я поперхнулась.
- С чего ты взял? – сделала я невинные глаза.
- Сначала ты вышвыриваешь Димку из своей жизни, потом ты ходишь, словно тень какая. Думаешь, что я слепой? Что я ничего не вижу? Не делай из меня идиота! – заорал он на меня.
- Я его потому и вышвырнула, что он меня уже достал, - вскочила я с кровати, - и хватит на меня орать! Если бы к нему что-то чувствовала, то была бы сейчас с ним, а не с тобой. Я просто Маше помочь хочу! Я всем помочь хочу!
- Извини, - Макс плюхнулся на кровать, - просто у меня при одной мысли ярость поднимается, что ты когда-то спала с ним, от одного предположения делается дурно.
- А ему дурно от того, что я сейчас сплю с тобой, - склонила я голову на бок.
- Это он тебе сказал? – Макс поднял брови.
- А кто же ещё, - пожала я плечами, - вы ненавидите друг друга, и оба ревнуете. Вас обоих можно только пожалеть.
- А разве сердцу прикажешь? – он отвёл взгляд.
- Ты сам это признаёшь, а Димке тоже плохо, он тоже без ума от меня.
- От скромности ты не умрёшь, - с усмешкой сказал Макс.
- Не желаю умереть от скромности! – возмущённо воскликнула я, - как ты думаешь, это Кшиштоф убивает?
- Тут много вариантов, - Макс пожал плечами, - разберёмся. Какие у тебя сейчас планы?
- Схожу на пляж, - я посмотрела на бьющие по стеклу ветви.
- Что ты там забыла? – протянул Макс, - там такой ливень, а янтарь, наверное, или волной смыло, или ветром сдуло.
- Я просто хочу подумать.
- Хорошо, давай подумаем вместе.
- Максим, милый, я хочу подумать наедине сама с собой, - сложила я руки на груди, - я ещё повесть не написала, а Генрих стребует. Короче, я беру зонт, диктофон, и отправляюсь на пляж.
Но я взяла не диктофон, а новенький КПК, совсем недавно купленный. Я стараюсь не отставать от моды, и увидела у Генриха карманный компьютер.
- А удобная штука? – спросила я его.
- Модная, - усмехнулся он, - на мой взгляд, гораздо удобнее печатать на компьютере.
- А зачем взял? – не удержалась я от смешка.
- Это последний писк, пыль бросаю в глаза инвесторам, - объяснил Генрих, - я и Миле такой купил.
И я не удержалась, съездила в салон сотовой связи, и купила самый навороченный, даже ещё более крутой, чем у Генриха. Тот поперхнулся, когда я вынула телефон, и в глазах его мелькнула усмешка. Теперь у меня четыре телефона, два раскладных в стразах, сенсорный, и КПК.
Вообщем, если мне что-то понадобится записать, КПК под рукой. Я одела куртку, тут глупо ходить в стильном пальто, взяла со стула зонтик, и вышла в коридор.
- Заткнись, идиотка, - услышала я голос той девицы, с которой плевалась огнём за завтраком, - ты мне надоела! Вали за своим янтарём в пять утра сама! Кретинка!
- Каролиночка, я же только предложила, - робко возразила Арина, - что ты ругаешься?
- Я приехала сюда не за идиотским янтарём! – вопила Каролина, - иди по своим делам, а меня оставь в покое! Слышать не желаю! Дебилка!
Я решила не слушать перепалку, и вышла на улицу. Дождь полил ещё сильней, к нему присоединился ветер, и я спустилась к морю. Может, кому-то это и покажется безумием, но я люблю одна в дождь бродить по берегу моря. Слушать голос моря, наслаждаться холодными брызгами, летящими в лицо.
Информация к размышлению у меня была, мне вообще трудно объяснить Максу, но думать я предпочитаю в одиночестве. Единственный человек на свете, который мне не мешал, с которым я чувствовала себя так, словно мы единое целое, конечно, Димка. У меня с ним всегда было ощущение, будто он частичка меня, и мне с ним было так хорошо.
Я дошла до порта, купила в ларьке сигареты, и устроилась под козырьком одного из домов. С зонтом в руке, под проливным дождём, и со шквальным ветром на закуску как-то трудно закуривать. Дождь и ветер не давали мне возможности зажечь сигарету, я почти носом уткнулась в стену, и щёлкнула зажигалкой. Очень удачно щёлкнула, и втянула в себя дым.
В это время как раз рыбаки разгружали улов, времени им другого не нашлось!
Наблюдая за жизнью порта, я выкурила сигарету, укрываясь от дождя зонтом, но сигарета в итоге в моих пальцах размякла. Потом мне захотелось кофейку, я изрядно продрогла, и зашла в одну кофейню, в которой очень люблю бывать.
Её нашёл Димка, он консервативен в любом отношении, и это чисто мужское заведение, где всегда варят крепкий кофе, и можно выпить пива неплохого качества, пришёлся ему по душе. Я встряхнулась от дождя, повесила на спинку стула куртку и зонтик, и подошла к стойке.
- Здравствуйте, - сказала я по-польски, сунув нос в словарь, - мне чашку кофе, шоколадку, одну кружку пива, и жареный бекон.
Бармен молча кивнул, а стоящий рядом молодой человек с улыбкой поглядел на меня.
- Русская? – на родном языке спросил он.
- Русская.
- А я Володя.
- Эвива.
- Очень красивое имя, - с улыбкой сказал он, - кстати, ты не пробовала здесь свиную рульку? Она просто восхитительная, закажи. На открытом огне жарят.
- Я не ела раньше мясо, но отлично помню, что мой бывший говорил, что эта рулька что-то.
- А почему ты не ела мясо? Диета?
- Самый обычный прибабах, - не сдержала я улыбки, - я не из тех идиоток, что мучают себя диетами, и с удовольствием лопаю калорийные блюда. Без шоколада и пирожных жить вообще не могу.
- А ты интересная, - усмехнулся Володя.
- Слушай, а ты говоришь по-польски? Закажи мне эту рульку, хочу попробовать.
- Давай, закажу, - он что-то бросил бармену, и мы уселись за мой столик с полными тарелками еды.
Рулька выглядела аппетитной, у меня просто слюнки потекли, и голод зверский проснулся. Я впилась зубами в сочное мясо, и застонала от удовольствия, жир потёк по подбородку.
- Нравится? – улыбнулся Володя.
- Потрясающе, - я отпила пива, - ничего вкуснее ещё не пробовала.
- Ты из Москвы?
- Из Москвы, с мужем отдыхаю.
- А я с женой, - Володя огляделся по сторонам.
- И при этом знакомишься с девушками в кофейнях? – не сдержала я улыбки.
- Мне просто скучно, увидел красавицу, судя по акценту, русскую, и решил пообщаться. Хотя тут полно соотечественников, но ты привлекла внимание. Красивая, и такая грустная. Отчего ты грустишь?
- В любви проблемы, - и зачем я это сказала? Последнее время мне хочется выговориться, тоска, и боль в душе.
- У такой красавицы в любви проблемы? В жизни не поверю! Ты слишком красивая, наверняка мужчин наповал сражаешь.
- Сражаю, - я откусила от рульки, и глотнула пива, - да только единственный, с кем я хочу идти рука об руку, не со мной.
И зачем я это всем говорю? От тоски, вероятно. Просто выть хочется.
- Не переживай, будет и на твоей улице праздник, вернее, счастье с любимым.
- Уже не будет, - мотнула я головой, приканчивая остаток рульки, и принимаясь за бекон, - а ты за янтарём лазал?
- Конечно, - слишком энергично замотал он головой, - а ты слышала, тут одна сумасшедшая русская чуть не утонула. Полезла далеко за большой кучей, но при этом столько янтаря выловила, что просто жуть. Ума не приложу, как она будет его вывозить в Россию, это ведь вроде достояние Польши.