Не приду же я в издательство в строгом костюме и в балетках! Поэтому я записалась на массаж к одному тибетскому мастеру, он мне разминает ступни, и прочие косточки, поит отварами, и одобряет каждодневные пробежки. Стоит это недёшево, но на здоровье у меня есть деньги, однако, порой всё-таки задумываешься, как это несправедливо. У одних есть деньги, чтобы позаботится о себе, а других нет.
В России странное разделение, кто-то очень богатый, кто-то очень бедный, и мне порой становится обидно за державу. Русские гораздо лучше любых иностранцев, они более добрые, более отзывчивые, и они готовы прийти на помощь ближнему.
- Абсолютно, я слышал стук каблуков, очень отчётливо слышал, она в это окно влезла, стала обыскивать сети. Ядвига рванула к ней, но она оттолкнула мою жену, и сбежала отсюда.
- Говорите, в сетях лазала? – я присела около рыболовных принадлежностей, повернула их, заглянула под сети.
Потом оглядела тумбочку, стоящую рядом, и увидела белую бумажку. Свёрнутый в четырежды, лист бумаги, вырванный из тетрадки в клеточку. Я развернула листок, и слегка опешила, потому что на нём написана была сущая абракадабра.
Я отлично знаю английский, просто идеально, даже староанглийский, и ирландский, могу читать кельтские трактаты. Американский язык гораздо проще, фразы более короткие, но английский в Англии и Шотландии, это нечто особенное. Казалось, с одной стороны, зачем мне ирландский? Староанглийский? Шотландский? Они слишком узкие, и на них не говорят даже в больших городах зарубежья. Но как это интересно, касаться прошлого, и я испытываю к этому некую страсть.
А на листке этом на староанглийском было написано: « Дупло счастья, имение, сто метров под углом сто восемьдесят градусов, юго-запад, дева озера ».
Очень интересное послание, главное, что оно обозначает. Похоже на какой-то шифр, или загадку. На лестнице послышались шаги, и я поспешила спрятать записку. Очень вовремя я это сделала, потому что в подвал спускался инспектор Седляк, собственной персоной.
- Пани Миленич, - нехорошим тоном начал он, - ответьте мне только на один вопрос. Почему вы всегда в центре событий? Почему всегда, в последнее время, когда я выезжаю на место преступления, то сталкиваюсь с вами?
- Потому что я тут живу, сняла комнату на время янтарного сезона. И вы не только со мной сталкиваетесь, тут ещё уйма разного народа.
- Но на месте преступления неизменно вы, и около трупа в лесу вы были, и запястье вы выловили. Как вы это прокомментируете?
- Пожалуй, никак, - дёрнула я плечом, - насчёт трупа и запястья ничего не скажу, совпадение, а сейчас здесь я потому, что не смогу спокойно спать, когда человеку плохо. Да и как спать в такой грохот? А вы что, меня в чём-то подозреваете? Ладно, отвечу. Из-за меня вся московская милиция плачет, потому что, куда бы я не пришла, всё время что-то случается.
- Такого по обыкновению быть не может, - сложил руки на груди инспектор, - значит, вы психически неустойчивая личность, сами преступления совершаете, а потом устраиваете своё расследование.
- Однажды меня пытались запихнуть в психушку, один преступник сначала влюбился в меня, а потом захотел избавиться от не в меру ретивой бабёнки. Понял, что я лучше умру, но не стану жить с бандитом, и чуть не пристрелил.
- И что же вас спасло? – прищурил глаза инспектор.
- Мой бывший муж до сих пор меня любит, просит вернуться, даже с двумя детьми, он меня заслонил собой от пули.
- А вот это уже ересь, - уверенно заявил Адам Седляк, - вы бросили супруга, вышли замуж за другого. Да ещё родили двоих детей, а ваш бывший просит вас вернуться, и заслоняет собой? Ерунда! Такого не бывает!
- Можете не верить, - пожала я плечами, - но пробейте меня по базе данных, и вы увидите, что я тысячу раз проходила, как свидетель, а вместе со мной Дмитрий Глебович Северский.
- Не беспокойтесь, я всё проверю, очень уж вы подозрительная. Но что-то в вас есть эдакое, помимо ослепительно красивой внешности, ещё и шарма с обаянием с лихвой. Разве такие девушки бывают? Умницы, красавицы...
- Спортсменки, комсомолки, и просто отличные девчонки? – рассмеялась я, вспомнив старый фильм, - знаете, очень важен моральный облик, а с ним у меня всё в порядке. Я всегда пойму другого человека, пойду на компромисс, не буду задирать нос, а просто улыбнусь. Отменно срабатывает. Недаром за мной столько мужчин бегает, нормальным нужна нормальная на мозги женщина, а не дурища с заскоком, которая пальцы растопыривает при любом удобном случае.
- Хорошо, - кивнул инспектор, - в таком случае, думаю, что вам есть, что мне рассказать. Давайте поговорим.
- Я ещё сама мало что знаю, - вздохнула я, - только одно могу точно сказать, идёт охота за драгоценностями стоимостью в миллиард.
- Разве такие бывают? – опешил инспектор.
- Бывают, но даже мне таких видеть не приходилось, - покачала я головой, - и два трупа, когда речь идёт о таких деньгах, как-то не удивляют.
- Понятно, - задумчиво проговорил инспектор, - что ничего не понятно. Может, вы дадите мне конкретные наводки?
- Не получится, - отвергла я это предложение, - я хочу узнать всё наверняка. Вам-то что до правды? Вам лишь бы убийцу посадить.
- Не совсем так, - нахмурился пан Седляк, - хорошего же вы мнения о представителях закона! Ничего не скажешь!
- Я видела и милицию, и полицию, и большинство идёт в органы потому, что романтика заедает. Хотят мир от преступности избавить, а потом пыл слетает, видят, как другие, нечестные, взятки берут, но ничего поделать не могут.
Многие из вышестоящих, оборотни в погонах, а начинающие с места никак не сдвинутся в своём начинании, потому что им не дают. Так что не рассказывайте байки, очень немногие остаются честными, и им обычно не дают продвинуться. Далеко за примером ходить не надо, моего тестя недавно перевели в районное, а на его должность поставили какого-то мерзавца. Они всех честных следователей душат, не дают им возможности что-то сделать. Понимаете?
- Понимаю, - горестно вздохнул пан инспектор, - отлично понимаю, и поспешу вас заверить, я не такой. Честный, справедливый, и действительно хочу наказать убийцу.
- Успокойтесь, - остановила я его, - вы всё узнаете, только доверяйте мне. Я могу предоставить вам охапку фактов, и вы можете их проверить, но это ничего не даст.
- Почему?
- Потому, - дёрнула я плечом, - я сама ничего не понимаю, - и с этими словами я выпорхнула из подвала.
- Поговорила с инспектором? – деловито осведомился Максим, когда я вернулась в комнату.
- Поговорила, - я села на кровать, - попереливали из пустого в порожнее, и на том разошлись. Он ни черта не знает.
- Конечно, ведь ты от него уйму улик припрятала, - недовольно сказал Максим, - знаешь, голубушка, у меня с тобой тут притупление мозгов. О чём я думал, когда крал улики вместе с тобой?
- А что в этом такого? – не поняла я, - мы соберём доказательства, и передадим полиции, им же меньше черновой работы.
- Во всём этом есть только один минус, - иронически прищурился Максим, - законность добытых фактов! Без соответствующих бумаг, печатей, подписей понятых и прочей бумажной волокиты судья даже пальцем не пошевельнёт. Тебе понятно, дурья твоя башка? Надо немедленно всё рассказать инспектору! И я молодец, связался с тобой на свою голову!
Тут до меня с опозданием дошло, что он абсолютно прав. При возбуждении уголовного дела улики изымают в присутствии понятых, те ставят подписи, эксперты выносят свои вердикты. А у нас тут чистая кустарщина! Ни один судья не примет в расчёт изыскания частника-любителя!