А у Каролины самомнения больше, чем ума в её перманентных мозгах. Хотя я не знаю, перманентная она, или всё-таки натуральная. Тёмных корней не видно, значит, вероятно, что и натуральная. Хотя лично я к блондинкам особой неприязни не питаю, но Каролина мне неприятна. Уж не знаю, почему. Это где-то на уровне ощущений, а своей интуиции я железно доверяю, она меня до сих пор не подводила.
- Внешность зависит не от слоя грима, а от твоей души, - сказала я Арине, - надо быть всегда весёлой, улыбаться, а выбеленные волосы – это уродство.
- Ты не понимаешь, - вздохнула Арина, но я её перебила.
- Это ты не понимаешь! Достаточно просто подправить брови, подобрать себе помаду, и улыбнуться всему свету.
- Но я кругленькая, как колобок, - заныла Арина, и у меня возникло ощущение, что эту манеру поведения ей навязали. Думаю, не стоит уточнять, кого я подозреваю.
Но, тем не менее, я высадила Арину около салона красоты, а сама поехала на вокзал, где работает одна моя знакомая, честная до кристальности, и отдала ей янтарь.
Мы давно не видели с Алисой, и она обрадовалась, когда увидела меня.
- Господи! Сколько же здесь янтаря?! – воскликнула она после бурных приветствий, - как ты умудрилась столько выловить?
- Повезло, - развела я руками, и Алиса позвала меня поболтать в кафе. Я не была против, до встречи с Ариной у меня было три часа, возможно, даже по магазинам прошвырнуться успею.
Надо купить каких-нибудь подарков. Неизменно из своих вояжей я что-нибудь привожу, когда работала в театре, привозила сотрудникам сувениры. В большинстве своём это недорогие безделушки, купленные в специальном магазине в Гданьске.
Мы с Алисой проболтали два часа, выпили по чашке экспрессо, и я отправилась по магазинам. Для знакомых набрала простеньких сувениров, сложила всё в машину, и поспешила за Ариной.
В салон я входить не стала, остановилась на парковке, и вынула из сумочки сигареты. Щёлкнув зажигалкой, я затянулась ароматным дымом, и открыла окошко. День сегодня выдался неплохой, дождя не было, и из-за ходивших по головам туч проглядывало солнышко.
Я даже не заметила, как подошла Арина, рассеянно разглядывая окрестности, но открывшаяся внезапно дверца заставила меня подскочить.
От неожиданности я захлебнулась сигаретным дымом, и ссыпала пепел на пол. То, что сотворила с собой Арина, не поддавалось никакому описанию. Какого чёрта я вообще отпустила её одну?!!! Я напрочь лишилась дара речи, а дурочка это приняла за восхищение.
- Тебе понравилось, - просияла она, а я швырнула сигарету в
урну, стоящую рядом, и разразилась праведным гневом.
- Ты совсем спятила? Что ты с собой сделала? – заорала я, - посмотри, на кого ты стала похожа? Идиотка!
Действительно, та ещё идиотка! У неё были красивые, пышные, русые волосы, чуть вьющиеся, но теперь они висели сосульками, их выпрямили, и выбелили до серебристого цвета.
Широковатые брови выщипали, и её это уродовало; плюс ко всему их покрасили в тёмный цвет, нарисовали мушку на щеке, и она стала похожа на глупую куклу Барби.
Барби! Потом об этом подумаю! Не до преступников сейчас!
- О чём ты только думала? – гневно воскликнула я, - немедленно возвращайся в салон, и переделай всё это!
- Я хочу быть красивой! – заныла Арина.
- Ты и так красивая! – возмущённо воскликнула я, - что ты натворила?!!!
- Мне Каролина велела!
- Что значит – велела? – не поняла я.
- Она мне сказала, что её тип самый эффектный, что на таких всегда западали мужчины. Что яркие блондинки больше нравятся.
- Ты в этом уверена? – не сдержала я смеха, - что касается лично меня, то я любую блондинку перебью. Знаешь, каких женщин выбирают мужчины? Они выбирают личность! За мной такие мужчины бегают, что хоть стой, хоть падай. А ты дурёха! Но я помогу, найду тебе мужа, только сначала это уродство надо переделать. Салон уже закрылся, но я всё тебе переделаю, пусть не сейчас, - и я повернула ключ в зажигании.
Я была злая, как сто тысяч чертей, и домчала до Крыницы очень быстро, но, увидев прямо перед домом машины полиции, вздрогнула. Что опять?
В сердце тут же закралась тревога, выскочив из авто, я бросилась в дом, и налетела на Макса.
- Что стряслось? – выдохнула я.
- Убийство, - хмуро сказал Максим, - какого-то англичанина застрелили.
- Час от часу не легче, - пробормотала я, - что за англичанин? Не припомню, чтобы с нами жил выходец из туманного Альбиона.
- А он тут и не жил, - ответил Максим, - его нашли в доме, документы были при нём, и инспектор быстро вычислил, что он остановился в отеле.
- И что это за англичанин? Как его зовут?
- Некто Джек Фойл, - Макс огляделся по сторонам, - прилетел вчера из Лондона, и остановился в отеле, больше я ничего не знаю.
- А где инспектор? – спросила я.
- Поехал в отель, разбирается, а я тут за обстоятельствами слежу. Труп уже унесли.
- Хоть траекторию выстрела вычислили? – вздохнула я.
- Стреляли, как показала экспертиза, вон от того дерева, - Макс повёл меня на улицу, и подвёл к старому дубу, - убитый лежал около этого, - указал он на соседний дуб. Я оглядела место происшествия, и спросила:
- Хоть кто-нибудь что-нибудь видел?
- Никто, совершенно.
- Здесь же полно рыбаков, - резонно воскликнула я, - и никто не обратил внимания на выстрел? Обалдеть можно!
- Полиция уже всех опросила, - вздохнул Максим, - кого могла, ничего себе, деревце счастья.
- Как ты сказал? – удивилась я, - что это значит?
- Да дерево это, мне Казимир сказал, счастливое. Около него в любви в своё время клялись, и все пары были счастливы, потому и называют, дерево счастья.
- Понятно, - растерянно кивнула я, Макса тем временем позвал
Казимир, и они стали о чём-то разговаривать, а ко мне подошла Маша.
- Привет, - тихо сказала она, - что же это делается?
- Убийства делаются, - ухмыльнулась я, и опомнилась, - извини.
- Ничего, - прошептала она, - но мне так хочется, чтобы Кшись был невиновен.
- Посмотрим, - пробормотала я, - смотри, лёгок на помине!
В самом деле, по пляжу шёл Кшиштоф, и вид у него был весьма озадаченный.
- Пошли, - потянула я Машу за собой, и мы боком, краем, кустарниками, стали красться за ним. Кшиштоф остановился посреди пляжа, и подобраться поближе не представлялось возможным. Я подняла глаза, осмотрела дерево, около которого мы затормозили, и сказала Маше:
- Полезли, - и ловко прыгнула на ветку, - ты чего тормозишь? По деревьям никогда не лазала?
- Да как-то не приходилось, - пролепетала она, и я протянула я ей руку.
- Давай, быстрее, - прошипела я, и втянула её на дерево.
- Мамочки! – она явно испугалась, но виду не подала, а я поудобнее устроилась на ветке, и вытащила бинокль, благо, сумка была с собой.
- Жалко, что мы его не слышим, - пробормотала я, рассматривая Кшиштофа в бинокль, - куда он пошёл?
Я и охнуть не успела, как он исчез, при чём стремительно, мы стали оглядываться. И чуть с дерева не упали, когда услышали голос.
- Что это тут за две особо крупные вороны? – внизу стоял
Кшиштоф, с наглой ухмылкой на лице, - девушки, а вы не боитесь оттуда свалиться?
- Если какой-нибудь не в меру ретивый охотник не подстрелит, то точно не свалимся, - скрипнула я зубами, и спрыгнула с дерева, а Машу снял Кшиштоф.
- И чего вы тут вынюхиваете? – ехидно спросил он, - за мной следите?
- А вы чего тут делаете? Очередных жертв в расход пускаете? – не удержалась я.
- Послушайте, Эвива, я тут не при чём, я не совершал ничего.
- Меня твоя тётка почти уверила в этом, - усмехнулась я.
- Откуда ты знаешь мою тётку? – опешил Кшиштоф, от неожиданности перейдя на неформальную форму общения, и тут же пришёл в себя, - понятно, села на хвост.
- Что за выражение? – ухмыльнулась я, - для хорошего мальчика не вполне приемлемое, слишком блатное.
- А на тебя только на блатняке и рявкать, - заявил этот нахал, - чего лезешь, куда тебя не просят? Я прекрасно знаю, кто тут всех убивает.