- И вы не боитесь мне это говорить? – прищурился Кшиштоф.
- А чего мне бояться глупого мальчишки? Ты простой студент, а я закоренелый уголовник, и могу и от тебя избавиться.
Понял? Тебе никто не поверит, а если обратишься в милицию,
то тебя никакая охрана свидетелей не спасёт.
- Вы всегда так легко распоряжаетесь людскими судьбами? – спросил Кшиштоф, - что вам сделала несчастная женщина?
- Изменила, - холодно ответил этот бандит, - ни одна сучка не смеет мне рога наставлять.
И Кшиштоф понял, что его скорее убьют, если он не согласится молчать. И он молчал.
- Наверное, не красивый поступок, - вздохнул он, и посмотрел на чашку с кофе, и блюдце с пирожным, поставленные перед ним официанткой, а я попробовала кусочек, и вздохнула.
- Ты не при чём, иначе бы тебя убили, - и хлебнула кофе, - и что теперь?
- А что теперь? – улыбнулся Кшиштоф, - теперь всё будет хорошо. Того типа застрелили при одной разборке, я случайно репортаж увидел, где-то в Колумбии. Так ему и надо, лучшей судьбы он просто не заслуживает. А ты молодец, даже про Барбару узнала. С чего ты взяла, что она дочь Анастасии?
- Мне бы это и в голову не пришло, - я отправила в рот очередную порцию десерта, - да только весь Интернет только о том и судачит, что старшая Мильтон, не родной ребёнок. Просто так ничего не бывает, это я знаю, как журналист, и пресса может так огрести за недостоверные сведения, что мало никому не покажется. У нас в издательстве без моего ведома, пока я была в отпуске, взяли нового сотрудника, моего заместителя. К начальнику по блату обратились, и он не отказал, а сотрудник этот такого успел наворотить за время моего отсутствия, что просто ужас. Я это к чему? А к тому, что я пол дня сегодня разбирала его материал, и требуя достоверные сведения, и разрешения на публикацию. Мы не жёлтая пресса, а интеллигентный глянец, с определённой репутацией. В Интернет, конечно, тоже, что не попадя выкладывают, но тут ситуация обстоит иначе. Это компьютерный глянец, точнее, одна лондонская газета имеет платный блогер в Интернете, и я специально навела справки, и выяснила, что он так же дорожит репутацией, как и наш журнал. И что это значит? Значит, информация подлинная.
- Только это тебя вдохновило? – улыбнулся Кшиштоф.
- Я просто поняла, что информация правдивая, и связалась с главным редактором газеты. И выяснилось, что эту информацию им продал один французский герцог. Я связалась с аристократом, на что он заявил, по большому секрету, что его сын имел связь с Джессикой. Вообщем, перезваниваясь с Англией и Францией, я докопалась. Барбара – дочь Джессики и одного французского герцога, короче, аристократка до мозга костей. А брат Джессики просто отнял у нерадивой матери ребёнка, и удочерил. Потом я поговорила с Барбарой, и она мне сказала, что знает, что её отец на самом деле является ей дядей. От неё никто и не скрывал, но девочка оказалась благородной, видимо, французские гены сильнее, она решила отдать сокровище подруге. Кстати, когда я получила информацию на Каролину, то сразу вспомнила, как она заорала, что она голубых кровей, когда я её мордой по полу возила. Вообщем, одно на одно наложилось, - и я горестно вздохнула, посмотрев в окно, где в это время кружились жёлтые листья, и лил дождь, а душе колыхалось нечто, дотоле мне неведомое.
Осень – пора очень красивая, и мне хотелось писать о ней стихи. Что-нибудь лиричное, и тонкое, и в голове крутились рифмы. Что со мной? От неразделённой любви потянуло на поэзию?
Да, пани сумасбродка в своём репертуаре. Господи, как бы я хотела, чтобы Димка был рядом.
Эпилог.
Джессика – Анастасия получила пятнадцать лет колонии строгого режима, что, на мой взгляд, чудовищно мало, учитывая всё то, что она устроила. Убийство, двойное покушение, сговор, и тому прочая ерунда, но судья вынес приговор.
Вспоминали ещё казино с организованным киллерским бизнесом, но за это её к ответственности привлечь не смогли, а я сидела, и думала: старый граф сейчас, на том свете, наверное, ухмыляется. Он хотел отомстить дочери, вздумавшую опозорить его аристократическую фамилию, и теперь она предстала перед судом. Анастасия, лучше так её буду
называть, привычнее, на суде была предельно откровенна.
Призналась во всём, вероятно, именно раскаяние ей помогло, а вот Каролина была приговорена к максимальному сроку,
который даётся женщинам.
Она плевалась в судью огнём, твердила что-то об аристократических корнях, на что получила ответ прокурора.
- Хорошо, принимая во внимание тот факт, что по крови вы англичанка, хоть и на четверть, вас депортируют в Англию. Тем более, что вы застрелили подданного королевства Великобритании. Кстати, там и мужчины, и женщины равны, за такое количество трупов отправляют на виселицу.
И Каролина тут же захлопнула рот, на виселицу ей почему-то не захотелось, перспектива не вдохновила.
А Яцек выпрыгнул из мышеловки, даже не прищемив хвост.
А что ему можно вменить?
Одни слова Анастасии о том, что он принёс фотографии? Но фотографий-то прокуратура предоставить суду не смогла, они были в своё время уничтожены, а слова осуждённой расценили, как попытку клеветничества.
У Яцека было стопроцентное алиби, он в то время, когда произошло убийство, находился на какой-то тусовке, и его видела масса людей. Конечно, все понимали, что он мог удрать, а потом тихо вернуться, но это недоказуемо.
Отвечать стал его охранник, а их знакомство не смогли доказать, Яцеку вменили лишь нападение на меня, и он так раскаивался в суде, что судья, кстати, женщина, услышав, что он из-за ребёнка пошёл вразнос, его оправдала.
Я была просто поражена, когда она зачитывала приговор, и не знала, как на это реагировать.
- А что ты хотела? – воскликнула Аська, когда я заглянула к ней, - Ангелина Михайловна очень сострадательная женщина, и у неё сын сейчас в тюрьме сидит. И на старушку бывает прорушка, сыночка судьи бандит отпетый, она пыталась его вытащить, но не смогла. Теперь таскает передачи, и всех молодых людей оправдывает, по мере возможности.
Кстати, Асюта поддалась моим уговорам, и стала бегать, к вящему неодобрению свекрови.
- Порядочная девушка не должна марафет наводить, - бурчала
она, когда мы с Асей красили ногти в гостиной, - что за дела
такие, перед чужими мужиками красоваться?
А она неплохо говорит по-русски, мелькнуло у меня в голове.
Что касается Яцека, то он дал Маше развод, и сгинул. Спустя
какое-то время я включила телевизор, и обомлела.
На экране был Яцек, он сидел в какой-то экономической программе, в шикарном костюме, и что-то говорил с серьёзным видом. Я невольно прибавила звук, и только пуще обалдела.
- И я заявляю, как представитель органов правопорядка, - и я вырубила звучание, и уставилась на текст на экране.
Оказывается, он теперь работает в каком-то там экспериментальном отделе, занимающемся международными преступниками.
Меня сия информация не обрадовала, и я позвонила Евгению, узнать, что происходит.
- Ничего хорошего, - ответил прокурор, - этот субчик охмурил красивую итальянку, а её папочка миллионер. Дочка в ноги кинулась, папочка, милый, я беременна. Конечно, этот макаронник сделал всё для единственного чадушка. Яцек Давнович женился на Лукреции, только не смейся, она не Борджиа.
- Всё-таки он станет отцом, - я была крайне недовольна.
Но это всё потом, спустя месяцы, а сейчас осень, моя любимая пора, и я пишу стихи, глядя на стихию.
Иногда лучше отвлечься от реальности, и увлечься поэзией, если не писать, то хотя бы читать, это дарит умиротворение, а без этого жизнь делается пустой.
Конец.