- Викуль, прекрати, - возмущённо воскликнул он, - курить очень вредно.
- Отстань, - огрызнулась я на него, - пошли.
Маша отвела нас к морю, это было почти у самой границы, и я мгновенно узнала Барбару. Зрелище и в самом деле было не для слабонервных, Маша свалилась в обморок, Яцек подхватил супругу на руки, но сам явно был под впечатлением.
А мы с Максом склонились над трупом.
- И что вы там надеетесь увидеть? – саркастически осведомился
Яцек, но мы его не слушали.
Я следила за действиями Макса, вынула из кармана перчатки, и взяла запястье Барбары. Моё внимание привлекло, что в другой её руке находится кольцо, видимо, она его сняла, пальцы сжало судорогой, когда её убили, и я не без труда разогнула её пальцы.
- Оставим это следователю, или лучше забрать? – посмотрела я на Макса.
- Заберём, - спокойно ответил он, - а то хозяева его не увидят.
Я аккуратно сняла с пальца кольцо, и убрала его в пакет. Потом осмотрела руку, и обнаружила следы толи краски, толи какой пудры, яркого красного цвета. На пудру вроде и не похоже, больше смахивает на жидкие тени, или что-то в этом роде. Я аккуратно сделала соскоб, Макс всему меня учит, хоть и сам не желает этого.
Макс осмотрел рану погибшей, меня на это не хватало, и мы решились, наконец, позвонить в полицию.
Инспектор Седляк был явно недоволен нашим присутствием, и тут же спросил, не трогали ли мы тут ничего, на что получил ответ, что мы ни к чему не прикасались.
- Слушайте, мне это не нравится, - сказал нам инспектор, - вы сначала отрубленную руку находите, а теперь и тело. Что вообще происходит? Кто вы такие?
- Мы всего лишь туристы, - развела я руками, - в чём мы виноваты? Что оказались не в то время не в том месте? Что в том такого, что мы нашли тело? И не я это нашла, какие вообще тут претензии?
- Спокойно, спокойно, - поднял руки инспектор, - чего вы раздухарились?
- Как вы хорошо русский жаргон знаете! – невольно восхитилась я.
- С русскими поведёшься, ещё не того наберёшься, - сквозь зубы ответил инспектор, и меня понесло. За отчизну стало обидно.
- Да вы сами, если хорошенечко разобраться, русский, - зашипела я на него, - Польша входила в состав России всё время, которое она существует, только не так давно она стала отдельным государством. И прекратите на нас кидаться!
- Уймите свою супругу, - холодно сказал инспектор Максиму, - а то задержу её до выяснения обстоятельств.
- Молчи, - прошептал мне муж.
- Безобразие! – сквозь зубы прошипела я, и с самым грозным видом сложила руки на груди.
Вскоре нас отпустили, тело Барбары увезли в морг, а мы вчетвером пошли по пляжу, обсуждая всё произошедшее.
- А вы кого-то конкретного подозреваете? – задумчиво спросил
Яцек, - или пока только голову ломаете?
- Да пока никого, - развёл руками Макс.
- Это ведь её к нам подселили, - сказала я им, - и убили в нашем купе.
- Так это та девушка? – ошеломлённо воскликнула Маша, - я читала много детективов, и я знаю, что надо искать ответ в её словах. Она что-то вам говорила?
- Говорила, - эхом отозвалась я, - мы говорили о душевной красоте, и о моральном облаке. И она сказала, что у неё есть какая-то знакомая, та ещё фурия, и одновременно дура. И я думаю, что это наболевшее. Она-то прекрасно понимает, что та просто бешеная идиотка, но предпочитает не связываться. Но при чём тут это? С другой стороны, всякое может пригодиться, никогда не знаешь. Отсюда маленький кусочек, оттуда, по отдельности можно выбросить, а вместе уже ясная картина.
- Видишь, - всплеснула руками Маша, - а ты говоришь.
- Я только предполагаю, - развела я руками, а Яцек вдруг перекосился.
- И этот упырь тут! Как он мне надоел! – я проследила за его взглядом, и невольно вздрогнула.
По пляжу шёл высокий мужчина, и я его мгновенно узнала, это был тот самый, который проводил меня до купе, когда я чуть не упала, пьяная, направляясь к себе из уборной.
Он был очень хорош собой, силён, мускулист, и я его сравнила с Димкой.
А красавец углядел нас, и направился прямиком в нашу сторону.
- Привет, - подошёл он к нам, и вид при этом у него был весьма наглый.
- Чего тебе надо? – довольно грубо осведомился Яцек, - пошёл к чёрту! И отвали от моей жены!
- Я всегда буду вашей тенью, - спокойно ответил красавец, и посмотрел на нас, - привет, - и кивнул мне, - каблуки больше не мешают?
- Я сейчас трезвая, - мягко улыбнулась я.
- Я Кшиштоф Каминский, - представился этот мачо.
- А я Эвива, а мой муж Максим.
- Очень приятно познакомиться, - с усмешкой сказал Кшиштоф, и я вдруг заметила, что Маша залилась краской.
Кажется, это он терзает её сердечко, растерянно подумала я.
А он хорош, просто ожившая картинка, у Машки губа не дура. И что-то в нём такое есть, что просто завораживает.
Красавец молча кивнул, и пошёл куда-то в сторону, а меня мороз по коже пробрал.
- Это же он! – возбуждённо воскликнула я.
- В чём дело? – поднял бровь Макс.
- Это он спрашивал Барбару!
- Ты в этом уверена? – ошеломлённо воскликнула Маша.
- А я не удивлён! – со злорадством воскликнул Яцек, - я тебе давно говорил, что у этого ублюдка рыльце в пушку.
- Потому я сейчас с тобой, а не с ним, - пошла пятнами
Маша, - чего ты к нему привязался? Я же за тебя замуж вышла!
- Но он постоянно крутится около тебя!
- Перестаньте! – прикрикнул на них Максим, - успокойтесь, а ты объясни, - кивнул он мне, - ты вообще уверена, что это его был голос?
- Уверена! Абсолютно! На все сто процентов! Я потом в уборную пошла, мы спать собирались, и обратно споткнулась на каблуках. Помнишь, я тебе ещё в поезде сказала, что где-то слышала этот голос? Короче, я чуть не упала, и поезд качнуло, и я пьяная на шпильках. А он меня подхватил, и довёл до купе. Мы перекинулись парой слов, и я запомнила его голос, а потом голову ломала, где его слышала.
- Думаешь, это он Барбару? – задумчиво проговорил Макс.
- Он её спрашивал, искал, и даже угрожал. Помнишь рассказ тех пьяных?
- Помню, - Макс посмотрел на море, а я украдкой на Машу.
У неё глаза были несчастные, надо с ней поговорить, но только так, чтобы Яцек и Максим не слышали, наедине.
Мне стало её чисто по-человечески жаль. Я сама влюблена, да что там, просто сгораю от любви, и от этого страдаю.
Я не хочу, чтобы ещё кто-то так же страдал, и должна всё выяснить.
Мы легли рано, Макс стал приставать, а мне уже ничего не хотелось. Почему-то после расставания с Димой во мне что-то угасло. Я по-прежнему люблю секс, но после ночи с Максом я прыгала в объятья Димы, и теперь занимаюсь этим нехотя, и невольно сравниваю их.
Но я уступила ему, а потом заснула в его объятьях.
Утро встретило нас солнышком, вставать спозаранку мне категорически не хотелось, и я банально проспала до одиннадцати часов.
Зевая, приняла прохладный душ, потом выпила чашку кофе с булочкой. Очень хотелось овсянки, но не было желания её варить, а из пакетика я ни за что в жизни есть не стану.
Макса я не нашла, он куда-то ушёл, а на террасе я увидела Машу. Она курила сигарету, облокотившись о перила, и вид у неё был грустный.
Я засунула руки в карманы джинс, и подошла к ней.
- Привет, - просто сказала я, - как твои дела?
- Нормально, - отвела она глаза.
- Послушай, пойдём на пляж, у меня к тебе серьёзный разговор.
- На какой предмет?
- Пошли, - потянула я её за собой.
Мы прошлись по пляжу, и я плюхнулась на дюну, щёлкнула золотой зажигалкой, и выпустила изо рта колечко дыма.
- Холодно тут сидеть, - опустилась на песок Маша, - ещё настудим себе что-нибудь.
- Что у тебя было с Каминским?
- При чём тут Каминский? – она вся вспыхнула.
- Ты его любишь?
- Слушай, не лезь ко мне в душу! – возмущённо воскликнула она, и встала с места, но я ухватила её за руку.