А я его потеряю, если еще не потеряла. Все хорошее когда-нибудь заканчивается.
– Это он, – шепчет Тен мне на ухо, прежде чем сесть за обеденный стол со мной, Лайлой и Мел. – Тот самый парень, что разрисовывает стены школы.
Он поворачивает голову, протискиваясь между нами, смотрит поверх моей тетради с домашней работой по математике и поворачивается, приглашая проследить за его взглядом.
Новенький сидит за круглым столом в одиночестве. Ноги вытянуты и перекрещены, руки сложены на груди. С шеи свисают черные провода наушников, на лице все то же недовольное выражение, что я видела сегодня утром. Он сосредоточенно смотрит на столешницу перед собой.
Я сдерживаю улыбку. Значит, он все-таки настоящий. Тен тоже его видит.
А потом мой взгляд падает на его правую руку. Она вся покрыта татуировками. В животе начинают порхать бабочки.
Я не заметила этого утром.
Может, потому, что сидела с другой стороны от него. Я не понимаю, что изображено на татуировках, но точно могу сказать, что в рисунок вплетен текст. Оглядев помещение, я замечаю, что многие смотрят на него так же, как и я. Любопытные взгляды исподлобья, тихий шепот…
Отвернувшись, я касаюсь бумаги карандашом и заканчиваю задание, которое получила сегодня утром, чтобы не тратить на него время вечером.
– Думаешь, это он тайком пробирается в школу? Почему ты так считаешь?
– Ну взгляни на него. По нему тюрьма плачет.
– Да, это достойный аргумент, – саркастично замечаю я, продолжая писать.
Честно говоря, он выглядит не так уж плохо. Немного грязный, немного злой, но это не значит, что он преступник.
Я снова оборачиваюсь и смотрю на него, на секунду задерживая взгляд на лице… Твердый подбородок, уверенный взгляд темных глаз, изгиб линии носа и форма бровей, создающая ощущение, что он вечно чем-то недоволен… Он скорее похож на парня, который ответит кулаками на твой «привет», чем на человека, что исписывает текстами песен школьные стены.
И вдруг он поднимает глаза. Куда же он смотрит?
В сторону Трея. Тот что-то говорит директору Берроуз, когда она проходит мимо. Новенький за ними наблюдает.
– Он новичок? – спрашивает сидящая напротив меня Лайла, и я понимаю, что она его заметила. – На вид очень даже. Как его зовут?
– Мейсен Лоран, – отвечает Тен.
Я ничего не могу с этим поделать. Я повторяю про себя его имя, ищу его в памяти. Значит, именно это имя он не дал своему другу назвать мне тогда, на складе?
– Он был со мной утром на уроке физики, – объясняет Тен.
– И на моем первом уроке тоже, – добавляю я, переворачивая страницу в тетради и записывая условие следующей задачи. – Но он ничего не говорил.
– Что ты о нем знаешь? – спрашивает Лайла.
Я пожимаю плечами, не поднимая глаз.
– Ничего. Мне все равно.
С обеих сторон от Лайлы к нам за стол садятся Трей и Джей Ди и начинают жадно вгрызаться в свои сэндвичи.
– Привет, детка.
Трей прижимает ломтик жареной картошки к моему закрытому рту. Я выхватываю картошку и бросаю через плечо. Слышу, как они с Джей Ди смеются, и продолжаю делать домашку.
– Не думаю, что он вообще хоть с кем-нибудь разговаривал.
– Мистер Клайн задал ему вопрос по физике, а он просто промолчал.
– Кто? – спрашивает Джей Ди.
– Мейсен Лоран, – Тен показывает на новенького. – Он сегодня первый день.
– Интересно, как он проникает в школу по ночам, – вполголоса добавляет Лайла.
Я роняю карандаш на стол и поднимаю глаза, непонимающе глядя на нее.
– Не надо его обвинять, пока не знаешь наверняка, что именно он устраивает этот вандализм. Мы пока ничего не знаем. Кроме того, он сегодня в школе первый день. А стены разрисовывают уже больше месяца.
Я не хочу, чтобы его напрасно в чем-то обвинили.
– Ладно, – огрызается Лайла, закатив глаза и отправляя в рот ложку салата. – Интересно, как тот парень по ночам проникает в школу?
– Понятия не имею, – отвечает Тен. – Честно говоря, я вообще не думаю, что он выходит из школы. Тот, кто пишет на стенах, я имею в виду. Думаю, он остается в школе с вечера.
Джей Ди снова откусывает гамбургер.
– Зачем ему это делать?
– Потому что как еще можно обойти сигнализацию? – аргументирует Тен. – Подумай об этом. Двери школы открыты допоздна: занятия по плаванию в бассейне, факультативы, тренировки у спортивных команд, репетиторство… Он может уйти после уроков, поесть или что-то еще поделать и вернуться до того, как в девять вечера школу закроют. И тогда у него есть вся ночь. Может, он даже здесь живет. Атаки случаются практически каждый день, в конце концов.
Я дописываю решение последнего уравнения, медленно водя карандашом по бумаге. Интересное замечание. Как еще кто-то может обойти сигнализацию, если не прячется и не ждет, пока двери запрут?