— Катит, катит, кто–нибудь видал твой подвиг, урод?
— Не знаю. — занервничал паренёк. — Наверно нет, всё спонтанно получилось, а я один сюда пробирался, подождите, вот же кровь козла этого. — Гнус поднял ногу демонстрируя бордовый нос правого кеда. Толпа синхронно уставилась туда и одобрительно заверещала.
— Да урод, принято!!! — заревел вожак и его подхватили десятки голосов. — но не принято… — заметил он после стихших возгласов.
— Что за дьявол??? — напрягся Гнус и дрожащей рукой вынул сигарету, ожидая подвоха.
— Видишь ли урод, вступление в нашу брашку на то и рассчитано, претендент доставляет удовольствие не только себе совершая подвиг, тогда как другой член или пачка членов, — панки внимательно слушавшие дико заржали. — тоже захочет свой кусочек подвига воочию, а вселенная нета — видеоподвига. — профессорским тоном продекламировал Днус и уставился на Гнуса.
— Ты хоть на видео снял, дибилл??? — спросили сразу несколько панков.
— Нет… — раздраженно фыркнул с досады Гнус. Панки перевели взгляд на Сопли.
— Не ссы ублюдок, твоя песенка будет спета, но где я скажу. — вожак галдящей стаи выдохнул с надрывом и залпом залил литровую банку пива. Посвященные по опыту знали: допинг требовался для принятия судьбоносных решений и этот раз не стал исключений, с той разницей, что это решение действительно изменило судьбу Гнуса и Сопли.
— Слушайте, пьяные тупые лошади моей стаи и не говорите что не слышали, — проревел он разнузданным после выпитого придурам. — этот новоиспеченный ублюдок Гнус пройдёт ещё одно испытание, — толпа взорвалась предчувствуя потеху. Сопли стяжал настоящую славу талантливого мастера развлечений, касалось это и вступления в его клуб и повседневного отдыха.
— Перед подвигом ответь на вопрос, подлый ублюдок. Что бы ты сделал с сестрами нашими «пуси райт» на молебне? А сучий выкормышь, достал я тебя? — разразился гортанным смехом Сопли.
— Я бы… я бы… я бы «оторвался» с ними на алтаре и «перекрестил» бы кадилом попа!!! — заверещал Гнус запрыгав на месте от радости. Панки уподобившись индейцам заулюлюкали удовлетворённые ответом.
— Молодец Гнус, я думаю тебя за это прокляли бы, подлый недоносок. Но тогда слушай. Щас я найду тачку, а ты сделаешь ей прокачку, вкурил???
— А то… — обрадованно подтвердил Гнус. Он пошарил в кармане и выудил размером с шариковую ручку остро заточенный гвоздь, специально припасённый для таких подвигов. Вообще существовали три стадии подвигов. Самый слабенький дать подсрачник бомжу, алканавту по харе съездить; посильнее расписать гвоздём крутую тачилу, стекло разбить лобовое; однако круче всего сообразить вакханалию в храме божъем, как эти бешеные стервы–киски–райт. Даже по меркам банды «требуха», так называлась толпа под командой Сопли, этот панк–молебен был чересчур. Но это их дело, а корябать тачку его дело.
— С нами двигают Плесень, Говно, Днус и моя пусси Лярва, остальные возмите бухача и ждите тута. Лярва, дева моя, приготовь принадлежности для ютюба. — почти проворковал Сопли. Из панкующейся стаи вывалились два грузных прыщавых попугайских обормота, тот что пониже откликался на Говно, из–за постоянного сопутствующего запаха, другой с зеленоватой кожей отзывался на Плесень.
Часть 2
— Пооошлиии на деелооо… — загнусавил Плесень. Маленькая компания бухой панкоты отделившись от большей, двинулась к площади, ради безопасности подвига и самих «героев», мероприятия всегда проводились в отдалении. Но сегодня Сопли слишком напился и не собирался переться черт знает куда. Подпираемый плечом верной Лярвы, он начал осматриваться в поисках подвига едва они пересекли площадь и вошли в первый двор. Мутный взгляд упёрся в новый вороной лексус, припаркованный неподалёку. Наглухо тонированный джип не подавал признаков жизни и был признан достойным подвига.
— Вали, дерьмо собачье, зарабатывай своё подлейшее имя Гнус. — приказал Сопли. Гнус державшийся до того вполне уверенно, вдруг почувствовал страх. Одно дело разносить рожи всяких спиртовых ханыг, совсем другое дело уродовать отличную машину, которую в глубине души он и сам будь у него бабки купил бы. Сопли удобно расположившийся на скамейке у подъезда, заметил заминку. Щелкнул пальцами и в его руке тут же образовалась вспотевшая банка пива, в свою очередь полученная Лярвой от Плесени, другой он забрал телефон настроенный на съёмку.
— На взбодрись, прими допинга и делай! — протянул он банку, прилично отхлебнув.