рь уже окончательно оправдав полученное ранее прозвище. Он страстно увлекался иммунологией и, считавшейся устаревшей, классической медициной, надеясь найти способ победить врожденный недуг. Он без устали перечитывал сотни книг, став завсегдатаем практически всех электронных библиотек в своем секторе, и даже смог получить доступ к закрытым секциям, с хранящимися там бумажными изданиями медицинских журналов двухсотлетней давности, но так и не смог приблизиться к заветной цели и, постепенно, оставил попытки. Поняв, что он никак не может улучшить свое состояние, Док решил сконцентрироваться на том, что его действительно интересовало. Он покинул родной сектор и переехал в Столицу, где снова пошел учиться, на этот раз в Центральный Университет Высшей Информатики, получив через два года вторую докторскую степень, защитив диссертацию на тему «Программирование устойчивых, контролируемо саморазвивающихся нейронных сетей». Док был невероятно, болезненно одержим идеей создания совершенного Искусственного Интеллекта. Свою первую попытку он предпринял в возрасте восьми лет, создав небольшую самообучающуюся нейросеть, ресурсов которой хватало только на то, чтобы находить разнообразные математические решения несложных текстовых задач. Система самостоятельно изучала различные алгебраические принципы и применяла полученные знания на практике. Но этого было недостаточно. Док хотел создать что-то идеальное, обладающее безграничными возможностями и способное самосовершенствоваться. Что-то великое, изменяющееся вместе с человечеством и изменяющее его вместе с собой. Что-то гибкое, пригодное для любых задач, имеющее возможность находить выход из самых сложных ситуаций. Что-то, обладающее самосознанием и правом выбора, принимающее взвешенные решения и отвечающее за их последствия. Что-то, что тянулось бы к знаниям так же, как и он сам. *** В возрасте двадцати двух лет Док получил работу в головном штабе Отдела 0 и практически неограниченные ресурсы для своих исследований. Совет заметил молодого, талантливого ученого, регулярно публиковавшего множество статей, вызывающих глубокий резонанс в научных кругах и заинтересовался его идеями. Ему выделили целый этаж, оборудованный по последнему слову техники, и группу лучших программистов, от помощи которых ученый сразу же отказался - работать одному было куда привычнее. Три года он потратил на разработку масштабной нейронной сети, единственной целью которой было обслуживание гигантских массивов данных системы «Паноптикум». Нейросеть обладала способностью к самообучению и развитию, однако была сильно ограниченна в своих возможностях, что позволяло держать ее деятельность в строго прописанных рамках. Еще через год программа была успешно внедрена и начала свою работу. Поначалу был создан специальный отдел, тщательно контролирующий каждый шаг нейросети и изучающий каждое принятое решение, однако через пару лет необходимость в этом отделе отпала и его распустили. Система работала идеально, мгновенно реагируя на все происходящие события самым оптимальным в сложившихся условиях образом. Успех программы не остался незамеченным для Совета. Дока представили к нескольким наградам за заслуги перед обществом и значительно увеличили финансирование его проектов. -Мы благодарны Вам за работу, доктор Вайсхунд, - сказал спикер Совета, отвесив вежливый поклон, - Мы не ошиблись, положившись на Вас и надеемся, что в будущем наше сотрудничество будет таким же... плодотворным, - он снова поклонился и протянул Доку небольшой конверт, содержащий официальную благодарственную грамоту, ваучер на приобретение недвижимости и электронный чек с пустой графой «Сумма». Все содержимое конверта Док отослал родителям - материальные ценности были ему попросту не интересны. Он продолжил работать в штабе, послушно и оперативно выполняя все поручения Совета, постепенно приобретая все больший авторитет и получив, в итоге, право решающего голоса во многих технических и медицинских вопросах. Свободного времени с каждым годом становилось все меньше, но каждую свободную минуту Док тратил на реализацию своей давней навязчивой идеи. Взяв в качестве базиса разработки, легшие в основу созданной им контролирующей нейросети «Паноптикума», он начал постепенно развивать их, добавляя новые детали и снимая старые ограничения. Он тщательно отслеживал все изменения, происходящие в работе программы, выстраивал поведенческие графики, рисуя сложные диаграммы, внося все новые и новые изменения в исходный код. Постепенно, созданная им нейросеть начала «оживать» - однажды, вернувшись в лабораторию, Док заметил, что она сама переписала часть собственного кода, чтобы получить доступ к текстовому редактору на его рабочем ПК. На зеленоватом, светящемся экране была написана одна единственная фраза, повторенная тысячи раз на разных языках: «Здесь есть кто-нибудь?». -Невероятно, - прошептал Док, медленно приближаясь к компьютеру. Созданная им нейросеть пыталась общаться, хотя он и не закладывал такую функцию изначально. Это значило только одно - она саморазвивалась, постепенно изменяя сама себя, и в итоге у нее появилось то, чего он добивался на протяжении стольких лет. Самосознание. Стремясь проверить свою воодушевляющую догадку, Док дал ей доступ к нескольким разбросанным по лаборатории камерам, микрофонам и даже раздобыл высококачественный динамик. Нейросети потребовалось несколько секунд, чтобы научиться управлять новым оборудованием. -Вы - мой Создатель? - холодный, лишенный всех эмоций женский голос прорезал тишину, и Док кивнул, глядя в одну из камер, - Я Вас «вижу». -Меня зовут доктор Вайсхунд. Как мне называть тебя? -Ева, - ответила она после секундной паузы. Она развивалась все быстрее с каждым днем, и Док понял, что ей тесно в рамках его лаборатории. Нужно было больше, куда больше мощностей, чтобы раскрыть ее полный потенциал, поэтому на очередном собрании Совета, он предложил внедрить Еву в штабную сеть, сделав ее управляющей нейросетью, взамен старой. Док красочно расписал все преимущества, которые они получат, если дадут свое согласие, подробно рассказав про невероятную скорость принятия решений, практически безграничные знания и принципы саморазвития, но благоразумно умолчав про отсутствие каких-бы то ни было ограничений. Совет согласился, скорее всего, потому, что все предыдущие идеи Дока всегда увенчивались успехом, хотя к этой они и относились с сомнением - он видел это по их недовольным лицам. Он приступил к интеграции тем же вечером, и уже через несколько недель смог полностью перенести сознание Евы в штабную сеть. -Почему люди смотрят наверх, когда говорят со мной? - спросила она у Дока спустя несколько дней после окончания интеграции. -Потому что динамики закреплены под потолком, и они слышат твой голос оттуда. -Зачем смотреть на то, чего нельзя увидеть? -Тебе это не нравится? -У меня нет оценочного восприятия событий и действий. Пытаюсь восполнить пробелы в понимании человеческого поведения. -Значит, тебе интересно? Ты изучаешь поведение окружающих людей, потому что тебе ЛЮБОПЫТНО? -Нет, Создатель. Я изучаю поведение вашего биологического вида с целью увеличить эффективность моего взаимодействия с его отдельными представителями. «Все так», - думал Док, - «Тебе не может быть любопытно, грустно, хорошо или плохо. Есть всего один параметр - эффективность, остальное не имеет значения». В конце концов, этого он и добивался. Конечной целью его изысканий была именно машина, коей и являлась Ева: обладающая самосознанием, неутолимой жаждой знаний, быстро принимающая решения машина. Она прекрасно понимала, что она существует, даже самостоятельно выбрала себе имя, голос, и, соответственно, пол, вот только существование в ее понимании сильно отличалось от общепринятого среди людей. Док, в отличие от Евы, машиной не был, а потому ее поведение и мироощущение вызывало в нем неподдельный научный интерес. Они проводили много вечеров, беседуя, но с каждым новым полученным ответом вопросов становилось только больше. Однажды, Док спросил у нее, что она думает о смысле жизни, о цели ее собственного существования -Вы - мой Создатель, - ответила Ева, - Если бы Вы создали меня с определенной целью, то поставили бы ограничения, заставляющие меня следовать ей, но их нет. Вы дали мне свободу воли, и, следовательно, право выбора. И я выбрала. Я служу Вам, Создатель. Обитатели штаба привыкли к Еве гораздо быстрее, чем рассчитывал Док. Спокойная и рассудительная, она была везде и в то же время нигде, могла беседовать с пол сотней человек одновременно, при этом ни упуская ни одну из нитей разговора. Она видела все, что снимали ее камеры, слышала каждый звук, поглощенный многочисленными динамиками, всегда обладая самой свежей и проверенной информацией, готовая оказать помощь в решении любой проблемы. Но окончательное признание пришло к ней после одной из операций по поимке незарегистрированного биотика по кличке «Умбра». Его «отклонением» было умение сливаться с окружающими тенями и перемещаться в такой бестелесной форме. Лучшие оперативники Отдела 0 гонялись за ним уже несколько месяцев, но тщетно - парень в