а невероятно, нечеловечески красива. Ода буквально силой заставил себя оторваться от созерцания ее идеального лица и уткнуть взгляд в пол, отметив по пути пышную грудь, и длинные стройные ноги, обутые в тяжелые ботинки. «Слишком совершенна, если не для этого мира, то для такой работы, это точно», - подумал он, но следом пришла другая, отрезвляющая мысль. «Как бы красива она не была, она все равно остается одним из этих уродцев». Да, все верно. Биотики - живое оружие, опасное и смертоносное. И она не человек, всего лишь одна из них. В детстве по соседству с Одой жил парнишка, по имени Ута Грехер, его одногодка. Они крепко сдружились и часто играли вместе. Его родители регулярно приходили в гости в дом Синклеров, и он до сих пор помнил, какие вкусные пироги пекла миссис Грехер. Все шло своим чередом, пока однажды ночью его не разбудил звук бьющегося стекла. Ода вскочил на кровати, чувствуя, как весь дом ходит ходуном. Ему было очень страшно, и, когда в его комнату вбежал встревоженный отец и схватил его на руки, щеки Оды были мокрыми от слез. Немеш Синклер выбежал на улицу, с сыном на руках и с до ужаса напуганной матерью, которую он тащил за предплечье. Через некоторое время землетрясение прекратилось, но всю ту ночь семейство Синклеров провело на улице, опасаясь повторных толчков. Следующее утро принесло две дурные новости. Первая - один из упавших шкафов, насмерть придавил любимого пса Оды, спаниеля по кличке Версус. И вторая - его лучший друг, Ута, исчез вместе со своей семьей. Когда он спросил у матери, все ли в порядке с семьей Грехер, она ответила, что Ута был не обычным ребенком. «Он был обскуром, - говорила она, держа сына за руки и доверительно глядя в его глаза, - Один из этих. Это из за него случилось землетрясение, из-за него погиб Версус. Но теперь все будет хорошо. Он больше никому не навредит...» -Мистер Ода Синклер, - звук собственного имени, произнесенного глубоким, спокойным баритоном, вывел Оду из состояния транса, - Я агент Алекс Ибарра, это агент Игритт Мелин. Я понимаю ваше состояние, но мы должны задать вам несколько вопросов. -Это не займет много времени, мистер Синклер, - добавила девушка. Ода кивнул. Ему не нравились агенты, он не хотел отвечать ни на чьи вопросы. Все, чего он хотел, это чтобы его оставили в покое, чтобы его мать поскорее поправилась, и чтобы его отец был жив. Но все же согласился, и на это было три причины. Первая - он знал, что должен ответить на их вопросы. Вторая - они действительно могли помочь разобраться в произошедшем и наказать виновных. И третья, самая главная причина - он боялся. Боялся не агентов, не того, что они отличались от нормальных людей. Его пугало, что есть другие, такие же как они, способные на все. И, судя по тому, что допросить его хотят сотрудники Отдела Ноль, они подозревали в случившемся одного из им подобных. Ода прошел между двумя агентами, слегка задев плечом девушку, и сел на диван. -Где вы были сегодня с семи до девяти утра? - спросил черноволосый мужчина, представившийся Алексом Абаррой. Или Ибаррой. Ода не запомнил, и, если честно, ему было наплевать. -На Гроус Авеню, в здании на углу сто девяносто девятой и сорок первой. Этаж 74, Фар Зайн корпорейшн. Я там работаю. -Хорошо, мы проверим камеры, - сказал агент и Оду передернуло. Он опустил взгляд в пол. Вместо того, чтобы искать ублюдка, убившего его отца и искалечившего мать, они будут тратить время на проверку правдивости его слов? Чертовы бюрократические свиньи, делайте свою работу, вместо того, чтобы заниматься ерундой! -Ваши родители были счастливы в браке? -Так же, как и все прочие, - едва сдерживая злость ответил Ода, чувствуя, как кровь в его жилах начинает натурально вскипать. Черноволосый агент, видимо, почувствовав напряжение в ответе Оды, подошел ближе и положил свою руку на его плечо. Она оказалась на удивление теплой. И тяжелой. -Мистер Синклер...? Ода посмотрел на агента. -Почему? - тихо спросил он. -Что? -Почему вместо того, чтобы найти виновных и наказать их, вы сидите здесь и спрашиваете меня о всякой ерунде? - голос Оды постепенно набирал силу, - Я подозреваемы? О’кей. Тогда арестуйте меня и ИДИТЕ УЖЕ ИСКАТЬ ТОГО, КТО ВСЕ ЭТО НАТВОРИЛ! ДОКАЖИТЕ, МАТЬ ВАШУ, ЧТО ТАКИЕ, КАК ВЫ, МОГУТ БЫТЬ ПОЛЕЗНЫМИ! - он сорвался на крик, но не яростный, как ему бы хотелось, а нервный и рваный. В уголках глаз Оды появились слезы. -Спасибо за помощь, - сухо сказал Алекс, отпуская его плечо. *** Айза срезала мягкие бинты, удерживающие лангету снизу, и, сняв гипс и выбросив его в стоящий неподалеку контейнер для медицинских отходов, протерла зажившую руку мокрым полотенцем. -Ну, вот и все, агент Таакиннен, ваш больничный официально закрыт и вы снова готовы к службе! - торжественно объявила она и добавила, - Попробуй пошевелить рукой. Сэм попробовал. Он повернул предплечье так, чтобы ладонь смотрела наверх, и медленно сжал и разжал кулак. Ему показалось, что где-то внутри, между костями, что-то поскрипывало, как в плохо смазанном механизме. Но боли не было. -Как новенькая. Хотя нет, даже лучше, чем была, - ответил Сэм и, воспользовавшись тем, что девушка отвернулась, подскочил к ней и, перехватив ее запястья, завел ее руки за спину, - Вы арестованы за множественные отказы пойти со мной на ужин! Айза тяжело вздохнула. -Интересно, ты когда-нибудь повзрослеешь? - спросила она. -Надеюсь, что нет, - улыбнулся Сэм, отпуская ее запястья, - Кстати, угадай, что? - спросил он, укладываясь на кушетку и скрещивая руки на груди, - Ева вчера ночью попросила меня помочь ей научиться ходить. -Да, я знаю. Она сообщила об этом сегодня утром мне и Доктору Вайсхунду. Это хороший знак. Очень хороший, - Сэм не видел лица Айзы, но ее голос звучал так, будто она улыбалась, - Сначала процесс шел медленно, но теперь даже опережает наши прогнозы. -Это же снижает вероятность того, что нам придется выложить все нашему маленькому любителю Смайдса? -Да, думаю да. Кстати, Сэм... -Что? Айза молчала, и Сэм приподнялся на кушетке, чтобы посмотреть на нее. Девушка стояла у искусственного окна, прислонившись спиной к стене, и смотрела на мужчину со странной смесью недовольства и беспокойства. -Тебе не кажется странным, что Ева попросила о помощи именно тебя? Я имею в виду, Док спал, Ли был занят.... Но ведь она могла попросить меня, - в голосе Айзы послышались нотки обиды. -Честно говоря, я бы тоже хотел, чтобы она выбрала тебя. Одевать ее было не просто. -Что? - глаза Айзы расширились, в них смешались ужас и удивление, - Только не говори мне, что ты... -Что? Нет! Господи, Айза, конечно нет! - Сэм сел на кушетке и выставил вперед только что освобожденную из лангеты конечность, - Одна рука, Айза. Очень сложно одевать неподвижного человека одной рукой. За кого ты меня принимаешь, женщина? -Прости, Сэм, я не хотела тебя обидеть. Я просто... Сэм поднял обе руки в примиряющем жесте. -Теперь понятно, почему ты все время мне отказываешь. Кому захочется проводить время наедине с сексуальным маньяком. -Я же извинилась, - теперь в голосе Айзы слышалось раздражение. Она отошла от окна и налила себе кофе, - Кстати, у тебя разве нет дел? -До тех пор, пока Ли не узнает, что я здоров - нет, - ответил Сэм, спрыгивая с кушетки. Он потянулся, разминая мышцы спины, надел рубашку («... и перестань ходить в майке по служебным помещениям!», - вспомнились ему слова Ли), и направился к выходу из кабинета Айзы. Ее вкрадчивый голос остановил его уже в дверях. -Не сближайся с ней, Сэм, - сказала она, и мужчина обернулся. Айза снова стояла у окна, сжимая чашку двумя руками, и смотрела на него пронзительно-серьезным взглядом, от которого Сэму стало не по себе, - Я знаю, ты хочешь помочь Еве. Мы все хотим, это единственный способ оправдать смерть Дианы. Но не относись к ней как к другу. Она не человек, Сэм, и я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за бездушной машины. -Не то, чтобы я планировал отвезти Еву в Диснейлэнд на ее очередной день Рождения, но мне не совсем понятна твоя встревоженность. Мы с Евой всегда ладили. Не вижу причин не помочь ей, когда она просит. -Просто я тебя знаю, - взгляд Айзы стал мягче и куда теплее, - Ты всегда сломя голову бросаешься на помощь тем, кого считаешь другом... или близким. И я прошу тебя не делать того же ради Евы. -Переживаешь за меня? - Сэм умилительно улыбнулся. -Я переживаю за всех вас, - нервно ответила она, и лицо Сэма приобрело серьезность, - Я хочу, чтобы все были в порядке, живы и здоровы. И я не хочу, чтобы люди, которыми я дорожу, подвергали себя ненужной опасности. -Хорошо, я торжественно клянусь что с этого дня и до конца дней моих сделаю все от меня зависящее, чтобы отложить конец дней моих на максимально длительный срок! - сказал Сэм все с тем же серьезным лицом, кладя руку на сердце. Айза рывком поставила чашку на стол, и, схватив со стола перчатки, подбежала к нему так быстро, что Сэму на секунду показалось, что у нее появилось еще одно «отклонение». -Что ты... - начал было Сэм, но закончить ему на дал звонкий шлепок, с которым пара резиновых перчаток опустилась на его макушку. -Хватит, - шлепок по рукам, которыми он прикрыл голову, - Вести, - еще один, по плечу, - Себя, - снова по рукам, - Как, - по м