рав. Но я струсил. Решил, что всем будет проще, если ты ничего не узнаешь. Изначально не планировалось оставлять Еву надолго, и мне показалось, что будет лучше просто держать это в секрете. Особенно после того, что произошло в пятьдесят втором районе, - Ли прокашлялся, и, казалось, пришел в себя, - Ты имеешь право злиться, я это знаю, и я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО понимаю твои чувства. Но единственный человек здесь, на которого ты должен злиться - это я. И я готов к этому. Черт, если тебе станет легче, можешь врезать мне, я не буду сопротивляться и не напишу об этом рапорт. Только прошу тебя, не нужно устраивать сцен в коридорах. Я не смогу вечно прикрывать тебя перед Советом. Это чудо, что никто не вышел из кабинетов на шум. -Это не чудо, - послышался сзади равнодушный голос Евы, и Ли тяжело вздохнул, заметив, как Алекс дернулся, - Двери заблокированы. Я решила, что происходящее может повредить репутации агента Ибарры и пресекла появление возможных нежелательных свидетелей. Ли подумал, что это отличная идея, но прямо сейчас он был бы рад, если бы Ева не открывала свой рот. -Тебе нужно отдохнуть, - продолжил он, не обратив никакого внимания на слова девушки, - Сходи к Айзе, она даст тебе успокоительного. Или снотворного, как тебе будет угодно. На сегодня можешь быть свободен. Для тебя это был очень сложный день, и тебе действительно нужно отдохнуть и все обдумать. Игритт сама доложит мне о произошедшем в Хилл Поинт Сайд. Алекс автоматически кивнул, медленно развернулся и поплелся по корридору под пристальным взором двух мужчин и двух женщин. -Какого черта, Ева? - тихо спросил Ли, убедившись, что Алекс зашел в кабинет Айзы, - Он очипован, ты должна была знать, где он находится. Как так вышло, что ты столкнулась с ним в коридоре? Какого черта ты вообще здесь делала? - его голос казался спокойным, но Сэм знал, что это не так. Ли был дьявольски зол. -Я трогала, - просто ответила Ева. Ли обернулся, его лицо выражало крайнюю степень недоумения, замешанного на ярости. -Ты делала ЧТО? - спросил он, и Сэм инстинктивно сделал полшага вперед, разделяя Ли и Еву своим телом. Что-то было в голосе Ли, что-то опасное и жесткое, и это «что-то» грозило вот-вот вырваться наружу. -Я трогала, - спокойно повторила Ева, - Касалась различных поверхностей. Я улучшила понимание таких слов, как «холодный», «шершавый», «гладкий»... -Даже не хочу знать, зачем тебе это нужно, - прошипел Ли, - Я запрещаю тебе покидать медблок без моего разрешения! -Прошу прощения, агент Ли, но я не подчиняюсь вашим приказам. Я не часть вашего отряда и не один из оперативников Отдела Ноль. Единственный человек, чьим указаниям я беспрекословно следую - это Создатель. И до тех пор... -Это временно, Ева, - на лице Ли появился звериный оскал, - Советую тебе свыкнуться с мыслью о том, что в скором времени ты будешь слушаться приказов. Сэма и моих. Почему бы не начать привыкать к этому уже сейчас? Он развернулся на каблуках, и, жестом пригласив Игритт и Сэма следовать за ним, быстрым шагом направился в сторону своего кабинета. Он был невероятно зол, но еще больше подавлен. Вся эта ситуация совершенно ему не нравилась, и, самое страшное было в том, что он никаким образом не мог на нее повлиять. Он мог смягчить некоторые углы, но безвозвратно потерял драгоценное время, не прочувствовал момент и только усугубил неприятное положение вещей. Он надеялся всем сердцем, что все наладится, думал, что Алексу хватит сил не только пережить случившееся, но и научиться жить с этим. Ведь в противном случае, он не только лишится одного из лучших оперативников, он потеряет того, кого в других условиях мог бы с легкостью назвать другом. А Ли устал терять друзей. Что-то аккуратно коснулось его плеча, и мужчина повернулся. Игритт опасливо протянула ему маленькую, сложенную пополам бумажку, и Ли скривился, вспомнив, как хорошо начинался этот день. -Это выпало у меня из кармана в самолете, - осторожно сказала Игритт. Ли развернул бумажку. «00 45.16 45.18 Ройри Лопез 13» *** Бланка не помнила дня, месяца и даже года, когда впервые услышала Голос. Помнила только, что тогда она была еще маленькой девочкой, совсем ребенком, потерянным, напуганным и одиноким. Она скиталась по улицам города, иногда прося милостыню, иногда просто воруя еду, пытаясь выжить в мире, который ее не замечал. И это было хорошо, потому, что в те редкие моменты, когда на нее все же обращали внимание, это всегда было болезненно и унизительно. Как бы то ни было, Бланка привыкла к своему существованию. Со временем, она даже научилась не кричать, когда ее бьют и не плакать, когда ей было страшно или одиноко. И, как раз в одну из таких ночей, холодных и отчаянных, Голос впервые заговорил с ней. Она легла спать в водосточной трубе, узкой и грязной, прекрасно понимая, что мало кто из взрослых (а именно они представляли наибольшую опасность в трущобах, в которых она обитала), сможет сюда попасть. Там она и услышала Его впервые. И, хотя Голос был низким, и приятным, и невероятно мягким, Бланка все равно испугалась до ужаса. Она забилась в угол, заткнув уши ладонями, пытаясь заглушить тихие звуки, но это не помогло. Голос звучал не снаружи, он будто жил в ее собственной голове, и это пугало еще сильнее. Приятный баритон не замолкал, в этих звуках звучали успокаивающие, теплые нотки, и, постепенно, девочка начала прислушиваться к Нему. Голос говорил, что он хочет помочь, что он может стать ее другом. Он спросил, как ее зовут, но она не ответила, потому что не знала, или не помнила. И тогда Он придумал ей имя. Он спросил: «Тебе нравится имя Бланка? Оно означает «Белая», а белый цвет прекрасен и невинен. Совсем как ты». Она согласилась. Так у девочки с черными, как смоль волосами и антрацитовыми глазами появилось имя «Бланка». Это было очень забавно. Так она думала. -Тебе не нужно спать здесь, - сказал Голос, - Здесь грязно, и сыро, и водятся крысы. Здесь небезопасно. -Но где мне тогда спать? - удивленно спросила Бланка, - На улице тоже грязно. Там не так сыро, но там меня могут найти другие люди. Плохие люди. Уж лучше здесь, - сказала она, но Голос был не согласен. -Ты можешь спать где захочешь, жить там, где захочешь, и делать то, что захочешь, - сказал он, - Я помогу тебе. И он помог. Он рассказал ей, что она особенная, что у нее есть сила. И он научил ее использовать. С тех пор жизнь Бланки сильно изменилась. Она больше не ночевала ни в водосточных трубах, ни на улице, вместо этого она смогла выбирать, где ей жить, где спать и как долго оставаться в том или ином месте. Однажды она провела несколько дней в кондитерской, называя владельца отцом, и он приготовил торт, большой и красивый, специально для нее. Бланка впервые почувствовала себя по-настоящему счастливой. Но девочка росла, и ее желания росли вместе с ней. Голос помогал ей перемещаться по городу так, чтобы не попадать в поле зрение уличных камер, помогал находить людей, которые могли бы быть ей полезны или удобны. Бланка была ему благодарна, и, со временем, эта благодарность переросла в другое, более сильное чувство. Бланка любила этот Голос, она практически боготворила его. Он никогда не просил ничего взамен, но она знала, что если попросит, то она выполнит все, что Он ей скажет. И чувствовала, что однажды такой день настанет. -Мне нужна твоя помощь, Бланка, - сказал Он однажды, - Мне нужно чтобы ты кое-что изменила. Она была к этому готова. -Что угодно. В ее голосе слышалась благодарность. -Я хочу, чтобы ты изменила кое-что у двоих людей. Они когда-то были женаты, но уже давно не вместе. Вернее, они хотят, чтобы окружающие так думали. Мне нужна информация, которой владеет мужчина. -Что за информация? - спросила Бланка. -Места с Библейскими названиями. Все, что найдешь. Даже отрывки, которые могут показаться тебе незначительными или случайными. Это очень важно, Бланка, - Голос на секунду замолчал, будто обдумывая свои последующие слова, - Но никто не должен узнать, о том, что ты что-то изменила. Никто не должен после допросить этих людей. -Ты хочешь, чтобы я..., - Бланка не могла закончить фразу. Она почувствовала, как ее будто обдали холодной водой. -Нет. Я хочу, чтобы это сделали они. -Они..., - ее голос дрожал. Впервые с того дня, когда она в первый раз услышала Голос, ей стало страшно. Она чувствовала страх, будто снова превратившись в маленькую девочку, напуганную и одинокую, сжавшуюся в комок на холодном, мокром полу. Бланка никогда даже подумать не могла о том, чтобы использовать свою особенность во вред другим людям. Она не хотела становиться похожей на тех, других, злых взрослых, изуродовавших ее детство. Она не хотела так поступать и не могла. -Я не смогу, - ей, наконец, удалось взять себя в руки, и теперь ее голос звучал твердо и уверенно, - Это не правильно. Я не смогу. -Сможешь, - мягко ответил Голос, и Бланка почувствовала, как тревога и ужас, секунду назад сковавшие ее тело, начали отступать. Его бархатистый тембр и согревающие ноты, слышащиеся иногда в знакомом до дрожи баритоне всегда действовали на нее успокаивающе, - Ты сможешь, потому что ты стала сильной. Этот мужчина - плохой человек. Он враг тебе и таким, как ты. Он делал ужасные вещи, и ты сможешь лично в этом убедиться. Если я не смогу получить информацию, он изуродует