Следя за собственными мыслями, Людцов вышел на кокой-то пустынный участок. За его плечами болтался боевой лазерс, взятый на всякий пожарный случай. А случаи, как известно, бывают разные. Первоначально, когда кибернетик только зачинал традицию пеших прогулок, он брал с собою Еремея в качестве личного телохранителя. Гуляя по планете, они гуляли вдвоём, как шерочка и машерочка. Но жаждущая одиночества душа Людцова тяготилась подобным обществом. Прогуливаться одному и прогуливаться в связке с телохранителем - далеко не одно и то же. В обществе вооружённого андроида уединённая прогулка теряла свой сокровенный смысл и принимала карикатурную форму. Еремей был как бельмо на глазу и поэтому кибернетик, несмотря на всю свою трусоватость, вынужден был отказаться от услуг личной охраны в пользу искомого душевного состояния. Теперь он прогуливался на свой страх и риск, взвалив за спину тяжёлый боевой лазерс.
Оказавшись на пустынном участке, Людцов поправил дыхательную маску и огляделся. Он здесь уже, кажется, был. Неудивительно, ведь очень далеко в местную географию Владислав не углублялся, прогуливаясь с головой, по одним и тем же местам, в пределах шестикилометровой безопасной зоны. За полтора года пеших прогулок, нога Людцова много где оставила свой след - вполне возможно что и здесь. К тому же отроги хребта в данном районе не отличаются особым разнообразием. Хвойные деревья, небольшие каньоны и водопады - все на одно лицо. Небо начинало темнеть, на его фоне ещё более тёмные, почти чернильного цвета, выступали зубцы отдалённых гор - скальная гряда Хрепс. Стоящие в стороне деревья напоминали корабельные сосны. Ветер тормошил низкорослый кустарник, которым поросли каменистые осыпи.
Как-то в одну из таких прогулок, на первых порах ничем не примечательную, Людцов заметил шагающего вдали энропофага, фантастическую тварь необозримых размеров - чудо местной фауны. Энтопофага трудно назвать животным, это скорее явление природы, такое, например, как дождь или ураганный ветер, и встретится с ним всё равно что встретится лицом к лицу с тропическим циклоном, только из плоти и крови. Как энтропофаги вырастали до подобных размеров, поправ законы гравитации, до сих пор оставалось непонятным. Существовало около дюжины разных гипотез, но всё это напоминало гадание на кофейной гуще. Тварь действительно была грандиозной, можно сказать, она носила глобальный характер. В несколько раз превышая размером самые высокие из доисторических сосен, энтропофаг с шумом двигался по дну ущелья. До него было, наверное, километров два-три, но кибернетик прекрасно видел его, словно вознёсшегося над горным массивом. Твою ж дивизию. Надо признаться, что это был уникальный экземпляр даже по меркам энтропофагов, уникальный, прежде всего, из-за своих масштабов - деревья гигантской хвойной породы едва достигал ему до колен, вернее до того, что можно было, при желании, принять за колени. Людцову невольно пришла в голову мысль о Годзилле, хотя внешне совершенно ничего общего. Простецкие и наивные, даже несколько примитивные, топорные очертания Годзиллы не шли ни в какое сравнение с подвижной, многоуровневой архитектурой энтропофага. Говорили, что энтропофаги существуют в гордом одиночестве, оно и понятно при таком-то размахе, причём ареал одной такой особи покрывает территорию размером примерно со всю Восточную Европу. Встреча двух энтропофагов явление во сто крат более редкое чем встреча двух атмосферных фронтов. Например на Западном континенте, куда рухнул земной звездолёт, одновременно могут существовать не более трёх взрослых энтропофагов, и одного из них Людцов наблюдал собственными глазами - зрелище потрясающее физические основы мира. И это тем более странно, что остальной животный мир Зет Гаш тире пятьдесят девятнадцать не отличается склонностью к гигантомании. В связи с этим некоторые учёные даже взялись утверждать, что энтропофаги принадлежать не к царству животных, что это своего рода растительные реликты прошедших геологических эпох, которым по нескольку миллионов лет, хотя это тоже никак не объясняло их откровенно антигравитационный характер. Конечно, энтропофаги - явление аномальное. Учёные, находясь в тупике, до сих пор ломали голову: чем оно, собственно, было вызвано. Пожалуй, одни только энтропофаги могли бы составить достойную конкуренцию ксеноморфам. Но энтропофаги слишком редкая и слишком экзотическая форма жизни, чтобы полномасштабно соперничать за место на Олимпе животного мира - они не конкуренты, они диковинка.